Танго смерти-2. В Буэнос-Айресе

— Не «дадут», а «возьму», — повторил Слон.

Слон оставался Слоном. Как и я оставался сам собой.

— Добро. Я на всякий случай присмотрю пару чистых хат в разных частях города. Что-то мне все меньше и меньше нравится обстановка.

— Добро.

— На «коллективо» не садись. Вон там дорога, садись на электричку, она на площадь трех вокзалов идет, а там разберешься. На всякий случай — на площади трех вокзалов есть стоянка туристических автобусов. Там и встретимся, в случае чего. Скажем, каждое четное число в пять часов вечера. Идет?

— В пять часов вечера после войны…

— Чего?

— Да ничего. Так.

…

Хаты искать мне смысла не было — я знал, где можно быстро спрятаться в случае чего, и это были не два места, а намного больше. У нас с Юрцом в трущобах Лугано была квартира, купленная еще когда после кризиса недвижка совсем почти ничего не стоила, как в Москве в девяностых — и в других местах было. Я сам в случае чего собирался скрываться у Алексы, там и покормят в случае чего и приласкают. Я не сомневался в том, что серьезных чувств там нет… и у Алексы ко мне тоже… просто мы слишком одиноки. И двум людям иногда надо разделить свое одиночество на двоих. Алекса спасается от одиночества в милонгах, но танго это не близость. Это увы — почти всегда суррогат.

Я пошел на встречу с комиссаром Чокария — об этом моем контакте не знал даже Слон, не знали в посольстве и знать об этом им и не стоило — что-то слишком много предателей в последнее время развелось. С ним мы встретились почти на том же самом месте, кафе было напротив, через дорогу от того в котором мы встречались в первый раз. Комиссар был озабочен, даже усы его понуро обвисли.

— Зря ты в это дело лезешь, друг, — сказал он, — там большие люди ставки делают.

— Миллионеры?

— Миллиардеры, друг. Миллиардеры…

— А подробнее?

Чокария под столом передал мне небольшой кусочек пластика — флешку.

— Что там?

— Марко Субботич находится в оперативной разработке полиции.

— Окраска? — быстро спросил я

Чокария уставился на меня, потом я сообразил — он не знает нашей оперативной терминологии, а вот я дурак набитый.