— Сирия?
— Ага, Саратов. И еще много чего.
— И как там?
— Да ж… Садыки мало того, что тормоза — воевать не хотят, при первом удобном случае сбегают. Они, мне кажется, с. а, верили, что эти бородатые реально от Аллаха, потому в них стрелять нельзя.
— Как в Афгане?
— Наверное, не знаю. Но они при первом удобном случае драпали. В наступление гнать — только пинками и угрозами расстрелять. Хорошо воевали только люди из одного племени с Асадом, алавиты.
— Это не племя, а религия.
— Один хрен. Они понимали, что если проиграют — им конец, вырежут вместе с семьями. Потому и в плен не сдавались. Еще Хезболла хорошо сражались, палестинцы из лагерей. Они нас своему языку учили.
— Арабский выучили?
— С пятого на десятое.
— Это хорошо.
— Хорошо-то хорошо.
— Теперь испанский придется учить, — сказал Слон.
Я усёк — хотя лишних вопросов пока не задавал. Всему свое время…
…
Оставив силовую группу отсыпаться, мы со Слоном отправились закупать оружие. А с оружием в Буэнос-Айресе было хорошо. Вот без оружия — плохо.
Если брать законно — то выбор в магазинах есть, хоть и не слишком широкий. В Аргентине можно пистолеты, дробовики всех видов, болты и полуавтоматы 22 калибра. Военные полуавтоматы нельзя. Выбор в магазинах есть, но он ограничивается платежеспособным спросом — а он не велик. Аргентинцы все же небогаты. Оружейная фабрика здесь осталась одна — это Берса, пистолеты она делает неплохие и недорогие. Торгует ими в Штаты.
Но есть и оружейные бароны и их немало — Буэнос-Айрес вообще перевалочный пункт для всех видов трафика континента. Местные черные дилеры работают в основном со Штатами — скупают там полуавтоматические винтовки, здесь переделывают в полностью автоматические и толкают в соседнюю Бразилию.
Я многих дилеров знал по давним временам, потому что торговцам оружием как и всем другим портеньос, время от времени надо было менять валюту.
Пока что мы остановились на самой границе Лугано — это что-то вроде местных Люберец в конце 80-ых. Тут была небольшая промзона.