Реквием Сальери,

– Видела. И слышала. Они приехали минут через пять… Ну, не знаю, может, не через пять, но очень быстро. Забрали его и тут же уехали.

– Вы не заметили чего-нибудь необычного?

– В «скорой»? Нет. – Светлана низко склонилась над своим ведром и снова начала полоскать абсолютно чистую тряпку. – «Скорая» как «скорая», врачи как врачи. Нет, там я ничего необычного не заметила. – Она сделала упор на слове «там».

– Но заметили где-то еще? – подхватил Виктор.

– Заметила. – Светлана отжала тряпку и принялась протирать дверь, ведущую в ванную. – Диме позвонили якобы из больницы и сказали, что Мартиросян по дороге умер. Вам не кажется это странным? Зачем им было нам об этом сообщать, специально звонить? И потом, если он умер по дороге, почему сообщили только через три часа? А главное – позвонили-то с мобильника.

– Интересно. А вы полиции об этом рассказывали?

– О звонках меня не спрашивали. Дима говорил им, что из больницы звонили. Там все вызовы, которые поступили в этот день, проверили, нашего звонка не обнаружили. А телефон гостиницы полиция даже проверять не стала. Ну, тогда и я решила не рассказывать им самого главного. Какой смысл?

– Самого главного? – насторожился Виктор.

– Да. – Светлана достала из пакета баллончик с какой-то чистящей жидкостью и густо обрызгала поверхность стола. – Я думаю, что это убийство, – проговорила она еле слышно. – С того дня, как пропала его жена, Мартиросян не выходил из номера. Мне нужно было убраться, поэтому я все караулила момент, когда он куда-нибудь уйдет. Я убирала в соседнем номере, и тут услышала, что замок его двери щелкнул. Быстро закончив в том номере, я пошла к нему. Открыла дверь ключом, уверенная, что там никого нет. Но оказалось, что Мартиросян никуда не ушел и у него гость. Я, конечно, вышла, но… не сразу, и часть разговора услышала.

– Этот человек угрожал Мартиросяну? – Виктор поднялся с кровати и подошел к Светлане, говорила она очень тихо, да к тому же с такой силой натирала стол, что он скрипел, заглушая ее слова.

– Не то чтобы угрожал. Скорее, к чему-то принуждал, а Мартиросян отказывался это сделать. А потом Мартиросян сказал, что ситуация с Великсаром очень ему на руку. Мол, он это не сразу понял, вернее, понял по-другому, но что позже до него дошло.

– Кому на руку, Мартиросяну?

– Да нет, этому человеку, который к нему пришел. Что для него это золотое дно, и не верится, что все случилось естественным образом. Таких удач не бывает. Да, так он выразился. Сказал, что этот человек все подстроил. Что киллер стреляет в голову, а не в сердце, и что тут был расчет.

– Какой расчет? Какой киллер?

– Не знаю. Я дальше слушать не стала, ушла. Но, когда уже совсем выходила, услышала, как Мартиросян прокричал: «„Реквием“ Сальери!»

– И что это значит?

– Откуда мне знать? Это было утром, в девять часов. Около одиннадцати подняли тело той женщины. А в двенадцать я снова зашла в номер к Мартиросяну. Думала, что он ушел опознавать жену, но… В общем, тогда его и обнаружила. – Светлана, наконец, оторвалась от стола, положила тряпку и посмотрела на Виктора. – Ни у кого не возникло сомнений, что это самоубийство. Даже, как ни странно, у следствия. Хотя столько нестыковок было. Сложили красивую легенду в стиле Шекспира. Этакий престарелый Ромео уходит следом за своей Джульеттой. – Светлана невесело усмехнулась. – Какие глупости! Как можно в такое поверить? Он ведь даже не убедился, что это его жену нашли, не пришел на опознание. Но все поверили. Думаю, убийца просто воспользовался моментом, чтобы самоубийство Мартиросяна выглядело объяснимым. Но необъяснимо оно! Так взрослые люди не поступают. Он ведь не мальчик какой-нибудь, разумный, солидный, почти пожилой уже человек. Сорок с лишним!

Виктор улыбнулся, с умилением глядя на Светлану: сорок с лишним для этой молоденькой девочки действительно уже «почти пожилой» возраст.

– А почему вы не рассказали полиции о том, что к Мартиросяну кто-то приходил?

– Зачем мне это надо? Полиция все равно ничего у нас толком не делает, а мне… Какой смысл было так рисковать?