— Висит, не потеряла, — и мы оба вздохнули с облегчением. — Ты рассказывай, не тяни.
— Ну, ты впала в ступор. Двигалась, когда я тебя вёл, делала, что я тебе говорил, но с совершенно пустым взглядом и отвечала только — да или нет. Перепугался — жуть. Думал у тебя кукуху унесло. Сам начал уже в панику впадать. А потом нас толкнули сильно в метро и ты очнулась.
— Ничего не помню. Может на деньгах оберег какой был, надо будет приехать и святой водой их сбрызнуть.
— Правильно, заодно узнаем настоящие или нет.
— Это как? — удивилась она.
— Ну, если краска от святой воды поплывёт, значит фальшивка.
— Ну ты и юморист, — покачала головой бабушка. — А кого там, в метро, убили-то?
— Да не знаю. Кого-то на рельсы толпа толкнула, — соврал я.
— Как-то мы с тобой галопом через всю Москву пронеслись, — опечалилась она. — Я даже толком её и не запомнила. Почти всё время под землёй провели. Даже никаких достопримечательностей не увидели, в магазины не походили.
— Если захочешь, приедем сюда еще раз. По музеям, магазинам и театрам походим. Ты только скажи. Деньги у нас теперь есть.
Бабушка на мои слова только покивала. Допила свой чай и неожиданно повинилась передо мной.
— Прости меня, внучек. Не верила я тебе про клад. А ты каждый раз прав оказываешься. Иди сюда, — и она похлопала по полке рядом с собой.
Я пересел, она меня обняла и заплакала — ну, это мы знаем, сеанс психотерапии.
Пусть выплачется.
Глава 18
Домой добрались где-то к десяти утра. Никто в момент нашего кратковременного отсутствия на квартиру не покушался. По-быстрому ополоснулись в душе, пооткрывали окна в квартире и после завтрака сели делить найденное.
— Жень. А что было в твоём кресле? — похоже, бабуля решила поделить кресла и на этом строить разговор.
— Потом покажу. Давай сначала деньги поделим. Где твоя сумка?
— Я её уже прибрала. Нечего там делить. Там всё наше. Вырастешь, будет нужно, попросишь, дам.
— То есть, все твои вчерашние слова, «прости меня дуру грешную за то, что не верила тебе», ничего не стоят? И моя родная бабушка просто обманщица и воровка?