Вранг, однако, не склонил головы перед старшим братом и даже не произнёс приветствия. Его синие глаза впились в ухмыляющегося брата.
— Где она? — спросил он загробно гулким голосом.
Морай поднял брови и шагнул вперёд. Он протянул:
— Доброе утро, дорогой брат. Это ты хотел сказать.
— Где. Моя. Жена? — прошипел Вранг и напружинился, сжимая кулаки.
Двор притих. Рыцари Астралингов подтянули поводья и положили руки на рукояти мечей. Арбалетчики сощурились, целясь в широкую грудь Вранга. Даже вороны стихли.
Морай цокнул языком и оскалился:
— Ещё одно слово в таком тоне, и я велю вынести тебе её сердце. Немедленно прояви вежливость.
Глаза Вранга распахнулись шире. В их синеве отразилась тёмная махина Покоя. Он стиснул зубы и посмотрел на Морая; затем — на Мальтару за его спиной. Взгляд сестры был холоден и спокоен.
Вранг не узнавал её. И в то же время знал: она всегда была такой. С возрастом она посуровела и обрела хладнокровие, словно сделалась одной из тех жаб, которых так любила.
И всё так же стояла рядом с Мораем бок о бок.
Вранг зажмурился на мгновение. Но взял себя в руки. Он склонил голову перед Мораем. И произнёс, признавая его правомочность:
— Добрый день, маргот, — слова сорвались с его губ, словно падающие листья. — Извините мою дерзость.
Морай дёрнул плечом в меховой пелерине и ответил:
— Громче, братец.
— Простите мои наглые слова, маргот.
Мальтара свела свои тонкие брови. Она смотрела на брата то ли с презрением, то ли с жалостью.
Мечи Мора заулюлюкали. Но широкая улыбка Морая заставила их притихнуть. Маргот развёл руки в стороны и приветствовал брата с неожиданной теплотой.
— Я тебя прощаю, Вранг, — произнёс он благодушно. — Столько лет мы почти не виделись. Ты мелькал где-то в штабах командования, прячась за спиной кузена. Я уж начал думать, что Каскар твой родной брат, а не я.
Вранг молчал. Он терпел бахвальство Морая — он привык к этому с самого детства.