Работаю на сельском участке педиатром 19 лет.
Потреблядей становится все больше.
Поступает мальчик с высоким уровнем сахара в тяжелом состоянии. Ночь вроде как продержали, потом в областную больницу перевели его. Он, как и следовало ожидать, в приемном покое умирает. На вскрытии – гангрена легкого.
Родители педиатра не вызывали. Пока врач сама не пришла, и такая картина: мумия, которая еще дышит, практически слился с белой простыней. Запах ацетона она почувствовала еще около подъезда. Рядом с ним сидит его бабушка с какими-то травами и веничками и что-то причитает, какие-то молитвы. На логичный вопрос врача:
– Почему никого не вызывали и никаких мер вы не предпринимали? – был дан ответ:
– У нас очень худой папа, мы думали, что ребенок перестраивается просто.
Но суд все равно будет, так как угадайте, кого родственники обвинили в смерти малыша?
– У меня свой ресторан!
– У меня – бизнес-клуб!
– Я – владелец сети автосервисов!
– А я – врач.
Здесь все обычно замолкают, и взгляды устремляются на меня. Кто-нибудь один, робко:
– Что… настоящий врач?
И косится на многочисленные татуировки на врачебном туловище. Молчание.
Да, говорю, настоящий. И даже работаю в больничке. Да, каждый день. И дежурю, да. И в операционную хожу. И ночью. Да, да, все верно! Нет, не фэйковый. И нет, я не менеджер в частной клинике!
С этого момента внимание публики обычно сразу переключается на мою скромную персону.
– Скажи… Вот если ты правда простой доктор, то почему у меня болит вот здесь?!
И с торжествующим еблищем тычет себя пальцем в бок. Экзаменует. Ну o,key.
Я не знаю, почему. Могу посмотреть, конечно. Но без дополнительных методов обследования сказать что-то конкретное почти нереально.
– А почему у меня Муську вчера вырвало?