Сделка с совестью

– Тебе сколько лет, Алёна?

– Пятнадцать, – ощеривается язва.

Я достаю телефон и набираю Шанаеву.

– Катюш, подскажи, сколько лет твоей знакомой, которая пообещала на меня заяву накатать? Совершеннолетняя хоть?

– Янис, отстань от нее, – слышу в ответ недовольный голос Шаны.

– Кать, я о возрасте спросил. Совершеннолетняя?

– Да.

– А цифру?

– Двузначная.

– Еще точнее.

– Совершеннолетняя.

Я смеюсь. Ладно. Основное услышал. Завершаю разговор и поворачиваюсь к двузначной.

– Ай-яй, Алёна. Какая ты нехорошая девочка.

– Этого я в свой адрес и без тебя наслушалась. От тренера, – грустнеет она и тяжело вздыхает.

– Как ты травму получила? – интересуюсь я, вспоминая ее недавнее падение.

Молчит. Отворачивается к окну. Задаю новый вопрос, и снова молчание. Не девушка, а находка. Обычно они трещат без умолку, а тут своенравная, не хочет мне понравиться и каждый раз обжигает пламенем в глазах так, что где-то внутри царапает. Идеал. Почти. За исключением непредсказуемых реакций. Но это легко корректируется.

– Кажется, у тебя и впрямь проблемы, цветочек. Заодно и у меня. Сто лет не ухаживал за девчонками, поэтому без понятия, как расположить к себе такой колючий кактус, как ты. Но ничего. На месте разберемся, да? Поможешь мне?

Она поворачивается. Награждает насмешливым взглядом.

– Кактус? – переспрашивает повеселевшим голосом.

– Он самый, Алёна. Ты сплошь из колючек. Это надо исправлять. Потом сама спасибо скажешь, что я в нормальный цветочек тебя превратил. Без шипов и иголок. Знаешь хоть, что такое нежность?