Джуна – ругаясь – уходит.
– Ты уверен, что он был виноват? – спрашиваю я.
Бог Солнца смеётся себе под нос и с рук стаскивает перчатки.
– Я уверен, а вот ты просто это знал, – говорит Гелиос.
В следующий раз свидетелем его настойчивости, уверенности и хладности я стал в Монастыре. Совершенно случайно (как бы не так), и дело для разбирательства было мало терзающим. В кабинет ввалилась послушница и, слезами шагая по ковру, бросилась к духовному Отцу с жалобами на водителя конвоя.
– Что он сделал? – спросил гостивший у Яна Бог Солнца.
Девочка потупила взор и махнула головой. Говорить об этом ей не хотелось.
– Позови его, – велел Гелиос, на что Хозяин Монастыря бросил придирчивый взгляд.
– Есть ли необходимость? – аккуратно уточнил он.
Не присутствуй здесь я, непременно бы разразился свойственный этим двоим скандал. Бог Солнца ответил на старом наречии, что некто минутой ранее посягнул на монастырский кошелек, ибо каждая дева этого места – чистая монета. Ян вздохнул и, выпроводив обиженную девочку, хотел позвать распускающего руки водителя. Гелиос предложил решить этот вопрос у собранного подле монастырских врат конвоя. Сам Бог Солнца был негласным хозяином этого места, но больше – частым клиентом, ещё больше – другом и наставником Яна. Молодой самопровозглашённый бог предпочитал дела решать вертляво, хитро, со стороны. Отличительно от вышагивающего нога в ногу приятеля.
– Не терплю, когда ты вмешиваешься в здешний быт, – отбросил Хозяин Монастыря едва слышно, но я всё равно раскусил его зудящую интонацию.
– Не терплю, когда женщин обижают, – говорит Бог Солнца. – Ты слышал: её обидели.
Они подходят к дверям. Ян причитает:
– Монастырские кошки получают за свои провинности каждый день, но что-то твой глас совести и справедливости дремлет в эти минуты.
– То воспитание (хотя я, право, держусь иной позиции, но со своим мнением не рвусь – твоё дело, твои правила), а ситуация сейчас – домогательство и скол репутации. Пресекай это на корню, Хозяин Монастыря, – подводит Бог Солнца, и упомянутые лица теряются за дверью.
Не следую: остаюсь в кабинете. Обхожу заваленный документами стол (Яну известно, что ничего из имеющегося ни здесь, ни у кого-либо ещё мне неинтересно) и замираю у распахнутого окна. Настраиваясь на беседу, Хозяин Монастыря подходит к готовящемуся к отправке конвою. Хочет, ядовито и ярко улыбаясь, вопросить, с кем же мгновением ранее общалась его девочка. Наперерез беседе выступает Бог Солнца. Видит водителя и, обнажив из-под пояса пистолет, скрепляет рукоять и стреляет.
– Какого? – не удержавшись, вскрикивает Ян и отшатывается от падающего тела. И шёпотом: – Мы хотели поговорить, разве нет?
Другие рабочие смотрят на месиво вместо лица, валятся и просят пощады. Бог Солнца подходит к одному из перепачканных в песке и, каблуком бота прижимая хрустящее мальчишечье бедро, наводит оружие ниже пояса.
– Следующее наказание будет таким.
Испуганные ребята рассыпаются и прилипают к автомобилю.
ebooksa