Сердца. Сказ 3

22
18
20
22
24
26
28
30

– Воровство среди богов не карается? – смеётся женщина и, взяв меня под руку, уводит в центр залы.

– Они промышляют делами куда более ужасными и непристойными, – смеюсь в ответ и одной рукой топлю жёсткую, утянутую в корсет, талию, а другой обнимаю спину.

Луна без страха и печали обхватывает меня в ответ, и только глаза – бегло рассекающие зал и вмиг замолчавших людей – выдают её стенания.

– Все смотрят, – говорю я.

– Не привыкать.

И я незатейливо доношу до женщины гуляющую меж людьми мысль: если кто и промышлял среди божеств воровством – то была Луна, выкрадывающая сердца всех богов без разбора.

– Ваше тоже украла? – спокойно отталкивает танцующая. – Знаете, можете не отвечать. Просто прекратите. В противном случае я ударю вас.

– Я ваш друг и обидеть не желаю.

– А чего желаете?

Лицо её – некогда мягкое и с задорным взглядом, ныне – ожесточенное, с резкими чертами – принимает оскал. Что с дивной красотой сотворило окружение?

– Вас…

– Не удивили.

– …предостеречь.

Вместо слов она ухмыляется и признаётся: «попалась…».

Музыка давно не играет, но мы продолжаем танцевать. Луна благодарит за компанию и, не сказав более ни слова, уходит. Гордый стан её возвращается к партнёру. Теряюсь в толпе и рассекаю меж столов в поисках сидра, а попутно с тем выслушиваю сплетни и прочую болтовню оказывающихся подле лиц.

Интригующим выступает шёпот свиты Бога Войны, и вот сам он ступает в залу из соседствующей. Уверенная поступь говорит о наличии конкретной цели, а ещё сулит определённые беды. Мальчишка – это не тот величественный и важный войн, должный нести своё имя и войско против недоброжелателей – замирает у Бога Удовольствий и, склоняясь к лицу, о чём-то шепчет. Луна находит занятие в стороне: ковшом зачерпывает настойку и следом пропускает порцию-вторую. Бог Удовольствий ретируется к напарнице и о чём-то просит. Я прокрадываюсь и – меж окружающей её свиты – слышу обрывки разговора:

– Думай, что предлагаешь, – рычит женщина.

Обиженно, но не показательно.

– Дело не в деньгах, – утверждает Бог Удовольствий.

– Ещё бы в них! – восклицает Луна. – За деньги у тебя полон Монастырь.