– Да… ваш друг…
– Не буду заходить издалека, мисс Блэк. Смерть моего друга для меня еще большее потрясение, чем для вас. Как и вы в свое время, я потерял близкого мне человека. Вот только я был к такому готов. Как и он. Скажу даже больше: его смерть на моей совести, ведь много лет назад я отказался лезть в дела Эмброуза и вместе с тем продолжать помогать Чарли. Поэтому он попросил об услуге Аластора. И вот что случилось.
Я замотала головой, отгоняя рой мыслей, пытаясь сосредоточиться на голосе мистера Уайта.
– Я звоню предупредить: вы должны молчать о недавней встрече с Аластором. Кроме меня, о ней знает Тони, но он, возможно, единственный человек в Эмброузе, который на самом деле умеет хранить секреты. Молчите, так вы обезопасите и себя, и нас.
– Но…
– Поверьте, я знаю, о чем говорю. Приходите завтра после уроков в библиотеку. Я, как и Аластор с Чарли, хочу вам помочь. Никому не говорите про нашу встречу. Разве что мисс Сандерс. Договорились?
– Да.
– Тогда до завтра. Доброй ночи.
Частые гудки вызвали дурноту. Я сняла Кэтрин с удержания, немного сумбурно рассказала о разговоре с мистером Уайтом.
– Анна ему доверяла, думаю, и нам есть смысл прислушаться к его словам.
– Да, вот только почему мне уже второй раз за вечер велят держать язык за зубами?! – я изнывала от странного чувства злости.
– Хватит выходить из себя, Элисон. Горячая голова – враг правильным решениям.
Я обреченно выдохнула. Кэтрин права. С каких пор я стала истеричкой? Наверное, с тех пор, как меня преследует тень Эмбер в самых страшных уголках моих снов. Я знала: неспроста. Я уже давно оставила попытки выяснить, кто же ее убил. Казалось, это было лет сто назад, а нет, всего лишь этим летом…
– Завтра в школе поговорим.
– Хорошо. И Кэтрин, – я стушевалась, – спасибо тебе за все. За то, что ты рядом.
Может, это прозвучало излишне драматично, но говорила я искренне.
– Да ладно, – тихо ответила Кэтрин.
– И еще… что нам теперь делать с Анной?
– А что мы можем сделать?
– Уж точно не сидеть сложа руки! Там, в больнице, лежит какая-то совершенно другая девушка! Это… это уму непостижимо!