Шериф, слушая меня и попутно заполняя какие-то бумаги, понимающе кивнул, после чего попросил позвать следующего.
Я в неловкой растерянности посмотрела на мистера Роуза, он в задумчивости хмурил брови, но, почувствовав мой взгляд, попытался как можно более ободряюще улыбнуться.
Я была уже возле двери, когда не удержалась и обернулась к шерифу:
– Мистер Хоук… у вас есть подозреваемые? Хоть что-то, способное помочь найти виновного?
Шериф грустно улыбнулся. Я, как и остальные школьники Эмброуза, знала его с детства – сколько себя помню, он ходил со сверкающим значком шерифа на груди и в шляпе, лихо сдвинутой на лоб. Всегда готовый прийти на помощь, знающий, кто виноват в той или иной шалости. Но ведь то, что случилось сегодня ночью, перевернуло жизнь в спокойном Эмброузе с ног на голову, и теперь уже ничто не будет как прежде. Кто его знает, как шериф себя проявит.
– Элисон, я не имею права ничего тебе говорить. – А потом мистер Хоук, пристально глядя мне в глаза, добавил: – Поэтому, даже имея хоть какую-то зацепку, я бы не сказал.
Уже в коридоре я задалась вопросом, не стоит ли все взять в свои руки – кажется, никто не узнает правду, если дело будет продвигаться таким образом.
«Никто не узнает правду» – впоследствии я настолько часто слышала эту фразу, что возненавидела ее, при этом желание докопаться до истины стало чем-то вроде одержимости.
В приемной участка возле девочек стояли «французы» в полном сборе. Я почувствовала нечто вроде вины, увидев Алекса, потому что мои коленки начали нервно подрагивать. «Когда твою подругу убили, это ненормально», – с отвращением к самой себе и своим чувствам подумала я.
– Привет, – недружно поздоровались парни.
Лили, отвернувшись, промолчала.
– Как прошло? – с волнением оглядывая мое лицо, спросила Моника. – Выглядишь усталой.
– Нормально… Кто пойдет следующей? Шериф и мистер Роуз ждут.
– Я пойду, – сказала Кэтрин и, ни на кого не глядя, направилась по коридору в кабинет.
Я печально смотрела ей вслед. Когда было что-то не так, милая странноватая Кэтрин впадала в апатию. Эмбер относилась к ней по-особенному, в отличие от нас, всегда с должным вниманием и интересом слушала ее сны про пчелорусалок, в то время как мы с девочками просто неуверенно переглядывались. Я боялась, что теперь мы можем в некотором роде потерять и Кэтрин.
– …не удивительно, да, Элисон? Элисон?
Я удивленно посмотрела на ребят и поняла, что бессовестно прослушала все ими сказанное.
– Простите, голова разболелась, – сказала я, усаживаясь на стул между Анной и Моникой.
– Это от волнения, – уверенно сказал Алекс, с тревогой меня оглядывая. Или мне только так показалось? Его красивые карие глаза потемнели и стали черными, что делало их еще больше.
Как оказалось, «французов» тоже созвали для допроса. Скоро должны были прийти все остальные, кто присутствовал на роковой вечеринке.