– Есть, – кивнул Ростислав.
– Ну вот. Но это пока. А если вдруг Тонковидов исчезнет, выбудет из гонки или просто кто-то более известный всплывет? Тогда проблемы могут появиться. И компромат – настоящий или придуманный свою роль сыграет.
– И что делать?
– Наверно, что-то очень хорошее, доброе, вечное. Ну, акцию какую-нибудь, ветеранам там помочь, детям, зверюшкам. Долгую, не на один день.
– А что ты мне раньше это не советовала?
– А ты не спрашивал, – она засмеялась.
– Мда, – задумался Ростислав. – Тут, кстати, один журналист со мной хочет встретиться. Еронко. Что думаешь?
– Встреться, пообщайся. Он в плане черного пиара поможет. Тем более, это не моё.
– Ты серьезно?
– Абсолютно.
– А со мной встретиться не хочешь?– Русаков испытующе взглянул на Оксану.
– И так встречаемся, – улыбнулась она. – Пошла я, хорошо?
– Иди, – он мрачно проводил девушку взглядом.
Потом Русаков перевел взгляд на телефон. Он так и не включил режим звонка. Опять звонила жена, но он набрал Шкадова.
– Как дела, Дима?
– Езжу тут, с людьми общаюсь. Сейчас поем и поеду дальше.
Голос Шкадова звучал весело.
– Приятного аппетита.
– Спасибо.
– Ты там давай поосторожней, и обо всем сразу докладывайся. Хотя бы тому человеку. Ты понял о ком я?