Кровная связь

Он делает еще один вдох, сдвигается на кровати и чешет затылок, как будто ему неудобно, прежде чем продолжить: — Это та часть, о которой мне стыдно рассказывать тебе, и та часть, о которой я не рассказывал другим, потому что это не их дело. Итак, сразу после этого я узнал, что ты пропала. Мой отец поднял шум по этому поводу, но на самом деле был счастлив, что я не приеду сюда и не буду находиться рядом с Дрейвенами. Я… думал так же, как и остальные Связные, что мы тебе не нужны, и вел себя как гребаный идиот. Я много гулял со своими друзьями, пил и веселился, и я… много с кем спал. Я думал, что отомщу тебе за то, что ты бросила меня еще до того, как мы познакомились. Я был тупым, эгоистичным придурком.

То есть, я знала, что все мои Связные не ждали меня. Даже двое близких к моему возрасту, очевидно, решили переспать с кем попало до того, как встретили меня, но я не очень хочу об этом слышать, а зная, что он усилил это в отместку за то, чего я никогда не делала… да, это не мой любимый момент, который мы можем разделить.

Атлас пристально смотрит на меня, и когда я ничего не говорю, он продолжает, его голос немного окреп теперь, когда он покончил с этой частью: — Это продолжалось пару лет. Примерно до шести месяцев, пока Норт и Грифон не нашли тебя, когда ты была в бегах. Мои родители были в отъезде по делам Сопротивления. Да, семьи высшего уровня Сопротивления устраивают вечеринки и прочее дерьмо, чтобы собрать деньги на это дело. На Восточном побережье совершенно другой мир, чем здесь. Это… действительно отличается от того, что есть здесь, на самом деле. В общем, их не было в городе, и моя мама сменила пароль к подвалу дворецкого. Это секретный код, и она сделала это, чтобы я не мог пить, пока их не было, поэтому я порылся в ее дерьме с одним из моих друзей, который знал достаточно о кодировании и взломе, чтобы быть полезным… На ее компьютере я нашел видео. Я вытащил своего друга до того, как он что-то увидел на самом деле, но потом сидел два дня, пока родителей не было, и смотрел записи, на которых Сайлас Дэвис пытал тебя. Мою четырнадцатилетнюю Связную разделывали, как будто ты была всего лишь куском мяса для мясника.

Мое сердце замирает в груди.

Я никогда не знала, что существуют записи. Я знала, что есть камеры, так что, конечно, есть вероятность, что есть и записи, но, черт возьми, я даже не думала об этом так далеко.

Я тяжело сглатываю, и он берет мою руку, осторожно, чтобы я могла отстраниться от него, если захочу. Но я не хочу. Я хочу, чтобы он обнял меня, потому что… Я не помню и половины того, что со мной сделали благодаря моим узам. Подумать только, он видел все это… нет.

«Что происходит? Олеандр, я поднимаюсь».

Смахнув бесполезные слезы с глаз, я тут же отвечаю Норту. «Не надо. Мы просто разговариваем, и Атлас рассказал мне о кассетах. Полагаю, он уже рассказал тебе?»

Он медлит с ответом, но в его тоне нет настойчивости. «Я видел их. Сделай перерыв и зайди ко мне. Оставь это на потом».

Но я не могу. Мне нужно знать все, чтобы вернуть своего Связного и точно знать, что еще у него есть на меня, о чем я не была в курсе. Черт, Норт теперь тоже видел кассеты?

— Они здесь, с тобой? Они все их видели? — Мой голос больше похож на кваканье, и когда из глаз брызнули слезы, я поспешно вытерла их.

Атлас выглядит опустошенным, когда я отдергиваю от него руку, но качает головой. — Нет. Только Норт и Грифон. Я не позволил им оставить записи, потому что не хотел, чтобы Нокс их увидел. Я знаю, что ты все еще на грани, по крайней мере, с ним, и я не позволял ему… видеть тебя в таком состоянии. Другие двое должны были просмотреть их, чтобы понять, почему я никогда не встану на сторону своей семьи. Никогда, Оли. Я бы никогда не встал на сторону людей, которые так поступили с тобой.

Я могу поверить в это, даже без способности Грифона распознавать ложь, потому что чувствую, как сильно он нуждается в том, чтобы я поверила ему, изливая мне душу. Он очень осторожно держит свои узы подальше от моих, очевидно, чтобы я не подумала, что он использует их против меня, но я все равно могу читать его как книгу прямо сейчас.

Атлас подразумевает каждое слово.

Он также рассказал мне о том, что спал с кем попало, хотя я уверена, что предпочел бы не говорить об этом, но он абсолютно прозрачен

Поэтому я снова киваю и спрашиваю: — Что случилось потом?

Парень делает глубокий вдох и откидывает голову назад, чтобы посмотреть на потолок. — Я рассказал об этом маме. Она не хотела мне ничего говорить, но когда я сказал ей, что еду к Дрейвенам, чтобы помочь искать тебя, она сломалась и призналась, что знала о том, что они забрали тебя. Она солгала мне о тебе, чтобы я не искал тебя, и «запретила» мне искать тебя из-за того, что Сайлас хочет от тебя. Проблема с ее планом заключалась в том, что на тот момент мне уже исполнилось девятнадцать лет, и у меня был доступ к моему трастовому фонду. Она ничего не могла сделать, чтобы остановить меня, не рассказывая отцу или остальным о том, что я делаю. Поэтому я спланировал, как собираюсь найти тебя и быть с тобой в бегах, и когда я говорю, что все спланировал, я имею в виду все, сладкая. От перевода моего трастового фонда на оффшорный счет, чтобы отец не смог отследить деньги, до знания точного местонахождения всех лагерей Сопротивления и составления их карты, чтобы мы могли держаться от них подальше.

У меня отпадает челюсть, но он лишь горько улыбается мне. — Достать тебе паспорт без отметки Сайласа было сложно, но я справился. Я собирался уговорить тебя поехать со мной в Сингапур. У них там действительно серьезные меры по борьбе с Сопротивлением, много охраны и наблюдения. И хотя мне не нравилась идея постоянно находиться под наблюдением, я за то, чтобы ты не попала в эти гребаные лагеря.

На глаза снова наворачиваются слезы, но на этот раз потому, что мое сердце колотится в груди, как будто он только что признался мне в своей безграничной любви. Ну, я думаю, он вроде как так и сделал. Убежать вместе? В другую страну, только чтобы обезопасить нас, что, в свою очередь, обезопасило бы и других Связных?

Как бы они все мне ни были нужны, я бы хотела, чтобы все так и было.