— Ну, если вы приглашаете, то почему бы нет. Только мне надо будет заехать переодеться. Не могу же я сидеть с вами в ресторане в том костюме, в каком танцую в варьете.
— А что тут такого? Много одежды только портит фигуру женщины, а отечественная и вообще уродует ее.
— Слава богу, я уже давно не пользуюсь услугами нашей легкой промышленности. Вы подождите меня у своей машины, я сейчас соберу со столов посуду, и мы съездим ко мне за вечерним платьем.
Пока реставратор искал дом и разговаривал со стариком, железнодорожники поставили на путях длинный состав. Арнольду не хотелось лезть под вагонами, и он свернул к переезду, тем более что там скорей можно было поймать машину. Начало темнеть. На другой стороне железнодорожного полотна зажглись фонари. Мимо прошла электричка. За перестуком вагонных колес реставратор не расслышал шум приближающегося автомобиля, и только в последний момент что-то заставило его оглянуться и отпрянуть в сторону. Раздался глухой удар.
Машина остановилась. Из нее вышли трое мужчин. Один из них склонился над лежащим на обочине телом.
— Готов? — спросил тот, кто был повыше ростом.
— Кто его знает. Может, свет включишь?
— Ты что, спятил? Обыщи его карманы.
— Ключи, какая-то записка. Визитная карточка. Кошелек. Больше ничего нет.
— Кошелек положи на место, остальное убери.
— Что с ним делать будем?
— Тащите на рельсы. Сейчас должна пройти электричка.
Двое подхватили недвижимое тело и потащили к железнодорожному полотну.
На улицах города уже зажглись фонари, а на крышах и стенах домов реклама. Она сияла и мигала всеми цветами радуги, отбрасывая на проезжающие машины разноцветные блики и окрашивая лица праздношатающихся отдыхающих то в синий, то в красный, то в зеленый цвета, превращая их в участников огромного костюмированного бала.
— Сейчас направо и метров через сто остановитесь, — сказала сидящая на переднем сиденье Альбина.
Сергей притормозил возле трехэтажного особняка и спросил:
— Здесь?
— Да, — кивнула официантка, открывая дверцу. — Я вас не приглашаю, у меня там после сегодняшней ночной пирушки небольшой погром.
— Этот дом весь принадлежит вам?
— Он мне достался от покойного мужа.