– Рынком ценных бумаг! – торжественно провозгласил банковский сотрудник.
– И все? – сенс явно отринул тонкий мир и заземлился донельзя.
– А почему тогда в договоре не написать про эти проценты? – простодушно удивилась я.
– Мы не имеем права, – обиженно поджал губы куратор, – Мы же не можем регулировать рынок.
– А, – сказала я, – тогда мы подумаем.
Мы пробыли у куратора вип-клиентов меньше чем полчаса. Вышли молча с Владимиром. Каждый из нас ждал, кто первый начнет делиться впечатлениями. Наконец я сказала:
– Мне кажется, что он тут совершенно ни при чем.
– Да, – тут же горячо согласился экстрасенс, – а вот когда говорил про проценты – врал.
– Причем самозабвенно, – поддакнула я, – а так-то он славный парень. Вряд ли имеет отношение к убийству, к квартирам. У него другой бизнес. Разводилово, правда, тоже. Но все же в рамках закона. И полностью отсутствовала настороженность. Куратор был сосредоточен только на деньгах.
– Да, – согласился Владимир, – очень деловой.
Да, куратор вип-клиентов совсем не был похож на подручного злодеев. Но Леню Барабаша убили именно, когда Леня следил за ним, Дмитрием Шагаевым. Простое совпадение? Нет, ну совпадения тоже бывают в этой жизни. Кто бы спорил? И все же…
Ничего не складывалось в этом деле в единую картину. Все было размыто и неясно, распадалось на куски и части.
– Ты грустная, – сказал сенс.
И для того чтобы это понять, не надо было быть сенсом. Я представляла собой сплошную грусть. И безысходность.
– Я – в тупике, – призналась я, – у меня все плохо в жизни. Плохо – все.
– А поедем тогда, – почему-то совсем нелогично возрадовался Владимир, – к моему другу в мастерскую. Он – художник! Полотна его источают необыкновенную энергию и жизнерадостность!
Вот только этого мне не хватало – пребывать с моим унынием на фоне чужой жизнерадостности.
Но я вспомнила, что дома меня тоже ничего хорошего не ждет.
Повалил мокрый снег. В нашей северной стране снег – это почему-то всегда стихийное бедствие. Неожиданное и глобальное. Как если бы снегопад происходил где-нибудь в Африке, где, понятное дело, аборигены никак и никогда к нему не готовы. Город плотно встал в пробке. Впрочем, когда летний теплый дождь идет – город таким же загадочным образом стоит в пробке.
Мастерская художника располагалась в старых строениях в районе Якиманки. Когда-то членам Союза художников раздавали такие мастерские – чтобы творили. Сейчас почти все отобрали. Но какие-то остались.
ebooksa