Ее рука замерла, когда она услышала позади себя знакомый звук. Ей потребовалось мгновение, чтобы определить, что это звук, который издает банка пива или содовой, когда кто-то ее открывает. Она отпустила ручку и медленно обернулась.
Какой-то седовласый мужлан в аляповатой гавайской рубашке стоял во дворе и наблюдал за ней с раздражающей ухмылкой на лице. В его правой руке была зажата высокая банка
- Привет, Никки. Как дела?
Никки нахмурилась.
- Кто ты, блядь, такой? И откуда ты знаешь мое имя?
- У меня есть дар.
Она нахмурилась еще больше.
- Что?
- Я, блядь, экстрасенс, вот что я хочу сказать. И я могу это доказать. Зацени. Я буду считать до пяти. Когда я досчитаю до пяти, ты положишь эту нелепую бомбу и спустишься с крыльца.
- Чушь! Я должна остановить зло.
Седовласый мужлан покачал головой, ухмылка уступила место почти грустному выражению.
- Не-а, боюсь, что нет. Остановить зло - не твоя роль в этой захватывающей драме. В этом жанре зло никогда не бывает по-настоящему побежденным, даже если кажется, что оно полностью уничтожено. Всегда есть шанс на какое-то шутовское воскрешение, особенно если
Никки уже достаточно наслушалась этого безумия. Она понятия не имела, кто этот придурок, но он звучал безумнее всех, кого она встречала в психушке. Время было очень важно. Она почти слышала, как часы тикают, словно таймер бомбы безумца из боевика. Что было вполне уместно, учитывая то,
Она снова начала поворачиваться к двери.
- Раз, два, три, четыре, пять...
Никки положила бомбу и спустилась с крыльца.
Седовласый мужлан гоготнул и отхлебнул из банки
Никки уставилась на него и в недоумении покачала головой.
- Как ты это сделал? Ты что, загипнотизировал меня?
Парень отхлебнул еще