– Боже, – он выливает содержимое банки на пол, консистенция изменилась, и еще там, вроде какие-то комки. Цвет тоже другой.
– Больницы будут переполнены. Даже без учета тех, кто сейчас умирает на стадионе. Что нам делать?
– Камера вырубилась.
– Засунь в жопу свою камеру.
– Еще одна. Еще. Все в районе одного и того же сектора, теперь там слепая зона.
***
Они тянут к
– Не убивай. Он и так сдохнет.
Зверь пинает его в живот, не сильно, но достаточно чтобы содержимое его внутренностей, если там еще что-то осталось, вырвалось наружу. Зверь успевает отскочить, чтобы их не забрызгало.
– Пойдем, пора внести еще немного разнообразия, – Он замечает людей, таких же как они. Со стороны может показаться, что они «потерялись». Но это не надолго.
Бедолага, которого они ткнули в живот, смотри им вслед. Это нечто, без какого-либо видимого труда, отламывает спинку антивандального кресла, затем еще одно, еще, складывает их под мышку. Удаляется в под трибунные помещения.
***
– Ей меня слышно. Але блять. Вы что там уснули?
– Микрофон Майорова.
– Андрей.
– Он мертв. Я его убил. Кто Я, вы уже догадались. Где Я, думаю тоже. Остановите меня, если сможете.
– Послушай…, – договорить полковнику на дала резкая боль.
– Связи больше нет.
– Что у нас есть ближе всего.
– Снаружи стадиона дежурят два автобуса Альфа.