В прихожей и гостиной горел яркий свет, но никого не было. Удивившись, что Дмитрий даже еще не ложился в столь поздний час, она уже хотела пройти к себе в спальню, когда противоположная дверь полностью отъехала в сторону, и он нетвердой походкой вышел из нее.
В мозгу у Маргариты тут же неприятной тенью мелькнула мысль, что, похоже, изрядно напившийся Дмитрий наблюдал за её прощанием с Борисом из окна Ириной спальни.
– Ну как, тебя можно поздравить с помолвкой? – перегородив ей проход к дверям неприязненно осведомился он, дыхнув на нее сильным перегаром.
– Ложись спать, Дымов, – Маргарита неприязненно поморщилась. – Завтра поговорим. Общаться с тобой в таком состоянии я не буду.
– Это ж какого полета ты у нас теперь птица, что даже снизойти до беседы с родственником тебе в лом? Твой нареченный сопляк – сыночек финансового магната что ли?
– Прекрати, Дымов. Не зли меня. Проспись сначала, а потом поговорим, – Маргарита повернулась к Ире, несмело выглядывающей из дверей спальни. – Ты чего так позволила набраться своему муженьку? Видишь ведь, что еле на ногах стоит… Почему раньше не остановила?
– Тетя Рита, как его остановишь? Он, как ушли Вы, такой нервный стал и орет все время…
– Ты не увиливай от ответа, Марго, – Дмитрий тем временем с силой схватил её за предплечье. – Говори, на что повелась и дар свой променять решила: на молодое тело этого накаченного слюнтяя или на его кошелек?
– Дымов, отвали! – резким ударом в плечо Маргарита оттолкнула его от себя и, шагнув в свою спальню, уже хотела задвинуть за собой дверь, но Дмитрий не дал.
С силой рванув дверь обратно так, что Маргарита едва удержалась на ногах, он заблокировал её ногой и, вперив в нее мутный и тяжелый взгляд, хрипло произнес:
– И все ж ответить тебе придется…
– Ир, урезонь своего мужа, а то я обращусь за помощью к охране, и трезветь он будет не у тебя под боком на диване, а в каком-нибудь полицейском участке, – Маргарита вновь обернулась к племяннице. – Ты знаешь мой характер, я это мигом устрою, если сей же момент не объяснишь ему, что нас с ним связывает лишь его кольцо на твоем пальце, и все вопросы ко мне он должен решать через тебя!
– Дим, пожалуйста… – Ира шагнула к мужу и робко потянула за плечо. – Тетя Рита она такая, правда… Она действительно кричать начнет и полицию вызовет, ну оставь ты ее… Пойдем ты ляжешь, поздно уже…
– Отстань, – он, оттолкнув, неприязненно скинул её руку.
– Слушай, у тебя с мозгами как, Дымов, совсем от алкоголя расплавились? Твоя жена беременна, не смей её толкать. Еще одно такое действие, и я зову охрану. Иди и ложись спать! Немедленно!
– Думаешь, докричишься?
– Если не до них, то до ребят из соседнего бунгало докричусь точно, и они помогут тебя утихомирить и на руки полиции сдать. Поэтому не выпендривайся, мачо ты недоделанный, и иди спать.
– Значит, я, смотревший смерти в лицо почти во всех горячих точках, помогавший там всем чем мог ребятам, хранящим между прочим твое спокойствие, освещавший все это, недоделанный, а эти австралийские молокососы, не имеющих, кроме своего заграничного паспорта, ни одного повода для гордости, доделанные, так?
– Дымов, прекращай нести пьяный бред. Мне надоело. Я рада, что ты гордишься тем, что держал боевое оружие в руках и возможно даже кого-то из него прикончил, но именно меня подобные геройства не восхищают. Я считаю это тяжелой и неблагодарной работой, которую, к сожалению, кто-то должен выполнять, прикрывая безграмотность и непрофессионализм наших политиков, дипломатов или же в некоторых случаях алчность милитаристически настроенных кругов. Типа санитаров в морге, могильщиков или ассенизаторов, не будь которых, мы бы уже все умерли от эпидемий и заражения окружающей среды… Их работа тоже важна, трудна и, на мой взгляд, столь же неблагодарна. Одним словом, лично у меня нет ореола романтизма вокруг военных действий в горячих точках. Призывников-срочников в расчет не беру, ты не меж них тусовался. А остальные делают свою работу, на которую согласились по доброй воле. Ты ими восхищаешься – дело твое, не смею препятствовать, но от меня восхищения не жди. Я скорее восхищусь работой политика, сумевшего за счет своего ума и интеллекта предотвратить боевые действия и найти мирные пути разрешения конфликта, чем работой спецназовца.
– Значит, для тебя, что черпать дерьмо из туалета, что, рискуя жизнью, защищать от врагов Родину действия равнозначные?
ebooksa