А между тем, Юлиус Ротмунд и не прятался. Сбежал – да. Не от Шварцриттера. Из Города. Удивлялся, почему не сделал это раньше, озираясь на шпили башен. Пожухлая трава хрустела инеем. Нагнулся, поднял соколиное перо. Повертел в пальцах, сдернул капюшон и воткнул перо в берет. Вернулся на дорогу.
Лазарь размышлял, как бы упрочить свою дряхлеющую сопроводительную грамоту. Того и гляди, от частого употребления разорвется. Может, копию сделать? Нет, в скриптариуме ведь и чернила прольют, не ровен час. Останешься с промокашкой вместо документа. А если татуировку на грудь попросить мастера?.. Не потеряется, не сотрется. А, нет – народ завистливый, скорый на расправу – недолго и кожу живьем сдерут! Опасно…
Только представил разбойников – и на тебе! – прямо к нему приближается кто-то в черном плаще. Пригляделся.
– Господин Ротмунд?..
– Доброй ночи, Посланник.
Лазарь придирчиво осмотрел его с ног до головы.
– Откуда у вас перо сокола?
– С соколиной охоты.
Я скачу по ночам по болоту
На остове мертвой кобылы.
А что, вам это не мило?
Поэзия, Посланник, растворена в ночи. Ей пахнет воздух. Куда путь держите?
– Возвращаюсь в Дом Божьего Правосудия с отчетом о выполненном задании. А вы что же делаете за стенами Города?
– Я пришел к выводу, что засиделся в Ротебурге. Все, что мог, я ему дал. Довольно. Могу я сопроводить вас в вашем путешествии?
Странно, но Лазарь, очутившись в двух шагах от зловещего легендарного вампира, ни испуга не почувствовал, ни скованности.
– С целью?.. – Лазарь прихватил правой рукой револьвер под балахоном, левой – суму с документами.
– Я не буду вам помехой. Не волнуйтесь, – Ротмунд поклонился, отступив на шаг, одновременно протягивая и разворачивая какой-то листок. – Ваша записка?
– Моя, – Лазарь почему-то смутился.
– Она многое изменила в моем отношении к вам, – Юлиус выпрямился, рука с запиской безвольно опустилась вдоль тела.
– Да? Рад слышать.