– А ты не слишком далеко от них?
– Только ради моего здоровья и безопасности, – ответила Тесса.
– Как ты собираешься запечатлеть их дух соперничества и дружелюбия?
Тесса пристально посмотрела на свою подругу.
– Может, полегче с сарказмом?
Голос из громкоговорителя прорезал воздух: «Пары, десять минут и в воду!»
Гудя и вопя, Джадд запрыгнул Кортесу на спину, и они рухнули в грязь, демонстрируя весь свой юношеский максимализм.
Тесса закатила глаза: «Леди и джентльмены, я дарю вам токсичную мужественность».
– Тебе нужно надеть это.
Стареющий спортсмен с внушительным пузом протягивал Тессе оранжевый спасательный жилет. В катере сидели нескольких упитанных мужчин средних лет, но ни на одном из них не было спасательного жилета.
– Почему только я? – спросила Тесса. – Потому что я женщина?
– Нет. Потому что все остальные толстые. А жир не тонет!
Тренеры разразились смехом. Тесса поняла, что с возрастом спортсмены нисколько не меняются. Они все те же высокомерные придурки, только волос у них меньше, а животы толще.
Тесса надела спасательный жилет через голову. Он был влажным от речной воды и холодным для ее голой шеи. Двигатель под ее ногами внезапно ожил, и Тесса вдохнула облако едких выхлопных газов. Запах показался ей странно приятным.
Шеннон прокричала с берега:
– Я встречу тебя на финишной прямой, Тесс!
Тесса помахала ей, когда катер развернулся от причала и проплыл широкую дугу к линии старта, где все команды готовились к заплыву на полторы тысячи метров.
Она обрадовалась тому, что Кортес и Джадд были на ближайшей к ней полосе, а значит, у нее будет беспрепятственный обзор для фотографий.
– ВСЕМ ПРИГОТОВИТЬСЯ! – сказал голос через мегафон.
Тесса подняла камеру. Посмотрев в видоискатель, она увидела Кортеса и Джадда, сидящих внутри двухместной лодки, их руки сжимали весла, а ноги были сцеплены и напряжены. И снова она сопротивлялась толике влечения, которое испытывала к Кортесу. Она напомнила себе, что это все равно что смотреть на греческую скульптуру в музее. Ты можешь восхищаться ее красотой, даже несмотря на то, что она инертна, как и личность Кортеса.