Замок Орла

Они вдвоем прошли через караульное помещение и переднюю, спустились по ступенькам с крыльца и вышли на эспланаду, где было пусто и тихо. Заранее были отданы распоряжения, чтобы при звуке рога среди ночи латники, берейторы и шталмейстеры оставались на своих местах и отдыхали. На стенах замка только двое караульных молча скучали в дозоре. Антид де Монтегю окликнул их, велев в его присутствии открыть ворота и опустить мост.

Следом за тем на эспланаду выехал всадник, закутанный по самые глаза в широкий коричневый плащ, в сопровождении десятка или дюжины вооруженной до зубов охраны. Люди и лошади двинулись прямиком к дозорному пути, откуда можно было попасть на Водосборный двор.

Ночной гость и господин Замка Орла обменялись чопорным приветствием, не говоря при том ни слова, и вслед за слугой, который нес фонарь, направились к господскому дому.

Когда они вошли в знакомую нам гостиную и остались одни, прибывший сбросил плащ и сир де Монтегю, пододвинув к нему кресло и еще раз поприветствовав с нарочитой учтивостью, сказал:

– Милости прошу, граф де Гебриан!

– Представителя его величества короля Франции пристало встречать не иначе, как с милостью в доме губернатора графства Бургундского!.. – ответствовал граф, особо выделив последние слова.

Заслышав, как его впервые назвали столь вожделенным титулом, Антид де Монтегю вздрогнул, и от радости и ликования его бледное лицо залила густая краска.

– Губернатор графства Бургундского!.. – повторил он. – Вы именно так сказали, граф, не правда ли?

– Да, мессир, – ответил господинн де Гебриан, – и под этими словами я разумею губернатора нижнего округа, или, другими словами, всей округи до Сен-Клода и Лон-ле-Сонье, Доля, Салена и Нозеруа.

– Значит… – воскликнул граф, – значит, его преосвященство монсеньор кардинал де Ришелье наконец дал свое согласие?..

Де Гебриан прервал собеседника.

– Граф де Монтегю, – сказал он, – прежде чем продолжать нашу беседу, чтобы лучше понимать друг друга и суметь договориться меж собой, надобно наскоро перебрать в памяти все, что произошло с тех пор, как мы вступили с вами в переговоры.

– Зачем? – проговорил Антид де Монтегю. – Нам обоим и так известно все, что вы хотите сказать.

– Разумеется, известно. Однако, как я полагаю, в некоторых вопросах мы не достигли полного согласия, и это, как мне кажется, главное, что нам необходимо решить.

Сир де Монтегю склонил голову, словно смиряясь с неизбежным.

Между тем граф де Гебриан продолжал:

– Франции нужна Франш-Конте, – сказал он, – и вы так же, как и я, хорошо понимаете, что рано или поздно она ее получит. Исход войны можно приблизить или отсрочить, но, в общем, он не вызывает никаких сомнений… Вы ведь полагаете точно так же, не правда ли, сир де Монтегю?

Антид без колебаний кивнул.

– Однако, – продолжал граф, – признаюсь, мы не рассчитывали, что в провинции нам окажут сопротивление. Отпор, скажем прямо, героический, из-за которого вот уже два года по всей Франш-Конте льется кровь наших солдат… Мы надеялись остановить это бессмысленное кровопролитие и вовсе не желали, чтобы население завоеванной провинции вместе с тем поредело. Его величеству королю Франции не очень бы хотелось присоединить к своему славному королевству опустошенные и обезлюдевшие земли в горах. И для скорого и мирного разрешения вопроса нам оставалось принять одно-единственное решение: использовать в наших интересах некоторых высокопоставленных франш-контийских сеньоров, объединив их вокруг себя с двойной целью: чтобы они снискали себе высочайшую милость великого короля и предоставили своим вассалам гарантии мира и спокойствия. В горах Верхней Юры наш выбор пал на вас, сир де Монтегю. Вы приняли наши предложения и присягнули служить нам верой и правдой, за что вам положена блестящая награда, и вы ее непременно получите. Но ее надобно заслужить в полной мере, и, прежде чем мы исполним наши обещания, вы должны выполнить свои…

– Господин граф, – отвечал Антид после недолгого молчания, как следует взвесив каждое слово, – представьте мне доказательство, что его преосвященство кардинал де Ришелье действительно пожаловал мне титул губернатора графства Бургундского… покажите указ, подписанный его именем и скрепленный государственной печатью, и, клянусь честью дворянина, трех месяцев не пройдет, как Франш-Конте станет французской провинцией.