Юмористические рассказы

При письме прилагались стихи обоих братьев, причем Абрам, обладавший, очевидно, пылким, сангвиническим темпераментом, писал так:

СТИХИ Тебя безумною любовию любя, Готов отважиться на подвиг я опасный, Но если ты обманываешь меня, То знай, что мститель я ужасный. Как ягуар, я кровожаден, зол, Тебя я буду мучить пыткою смертельной, Потом, вонзив в сердце тебе топор, — Расчет покончу с жизнью твоей изменной.

Меланхолик Бенцион был прямой противоположностью своему пылкому брату. Тона у него были элегические, нежные, и даже стихи так и назывались: «Элегия».

Ты пела в сладостном томленьи: «Милый мой, люблю тебя!» Внимали сим речам в сомненьи И звезды, лес, шептавшийся с природой… * * *Теперь же все прошло… навек… Нет больше этих чудных снов. И так исчезнет всякий человек, Бесследно так же, как и это.

Письма и стихи очень потешили секретаря и сотрудников.

— Какой же вы дадите ответ этим чудакам? — спросил секретарь.

— Увидите, — засмеялся я.

На другой день я ответил в «Почтовом ящике» — в ряду других юмористических шутливых ответов неудачникам пера и карандаша — братьям Абраму и Бенциону из м. Степанцов.

«Братья-писатели! Приводим ваши стихи, представляя их на суд публике. Очень талантливо. Я думаю, все согласятся с нами, что самое лучшее для вас — это забросить ваши степанцовские дела и приехать в Петербург, чтобы такие гениальные дарования развивались и совершенствовались в благоприятных условиях. Довольно ли вам по 500 рублей в месяц заработка?»

В ближайшем номере журнала «Почтовый ящик» был напечатан, и журнал разлетелся по всей необъятной России, вплоть до безвестных Степанцов.

II

Однажды, когда я, сидя у себя, просматривал последнюю корректуру, мне сообщили:

— Вас на лестнице спрашивают каких-то двое.

Я вышел.

На площадке лестницы действительно стояли два худых, грустных господина, обремененных чемоданом, парой подушек и какими-то коробками и свертками.

— Что та-ко-е? — отшатнулся я в удивлении. — В чем дело? Вы, вероятно, не ко мне?

— Ну, если вы редактор, то к вам, — сказал, дружелюбно улыбнувшись, старший человек. — А если не редактор, то не к вам.

— Мы прямо, так сказать, к нему, к редактору, — подтвердил господин помоложе.

— Кто вы такие?

— Конечно, он нас не узнал, — обернулся один к другому.

— Конечно, если они нас никогда не видали. Хе-хе! Мы — братья Самуйловы. Он — Абрам, а уж я так Бенцион.

— Что же вам от меня угодно?

— Смотрите! — сказал Бенцион. — Это человек так занят, что даже все забыл. Мы же из Степанцов, которые стихи вам прислали, а вы еще написали — «приезжайте, можно склеить гениальное дельце». — Бенцион толкнул Абрама в бок, и тот одобрительно, полный радужных перспектив, захохотал.