В погоне за временем,

– Не может быть?!

– Вот именно. Но, что есть, то есть. Я тогда очень хотел отличиться. Хотел, доказать, что я уже готов к самым сложным проходам. Не буду подробно рассказывать, до сих пор стыдно. Короче, я провалился в колодец, достаточно глубоко и главное – проход за мной завалило, и остался я в кромешной темноте. Лампочка не горит, фонарь куда-то упал, короче, от страха меня парализовало. Сижу в полной тишине и вспоминаю истории, которыми меня щедро снабдили мои товарищи. Про женщину, которая появится, если позвать ее: Эва! Вначале поможет выбраться, но потом окажется злобной старухой и убьет. Или про шубина, который обязательно с маленькой буквы пишется, потому что это злой дух в шубе. И он, если захочет, то поможет, а если нет, то «шубин тебе будет», в смысле конец. Но, на самом деле, сижу, стараюсь не падать духом и жду, когда меня спасут. Я в этом не сомневался. У спелеологов закон взаимовыручки на первом месте. Но тишина такая, кажется, просто оглох.

Не знаю, сколько времени прошло, а вдруг я слышу голоса и вижу, что проход в какую-то пещеру будто освещенный изнутри. Я подполз ближе, смотрю – древние воины в латах и с мечами складывают какие-то доспехи, одеяния, и старик весь в белом держит в руках золотую чашу и ставит торжественно на пьедестал, а вокруг расставляют огромные тяжелые сундуки.

Несколько воинов привели женщин и задушили веревками. Они, бедняги, совсем не сопротивлялись. Их уложили, завернув в роскошные покрывала. Горят факелы, а старик совершает какой-то обряд, вроде погребения. Я знал, что в пещерах бывают галлюцинации. Но, говорят, сначала появляются слуховые, а потом только зрительные. Эта же была очень явная, совсем настоящая. Потом все ушли. А я сижу и не могу шевельнуться, ни то что на помощь позвать. И вдруг вижу лицо этого старика, так близко от меня и злобно так смотрит. Я думаю – все, конец, убьет, не пожалеет. И тут, на мое спасение, голоса: «Инженер, ты здесь?» Это меня так ребята зовут. Старик пропал, а я от радости чуть не плачу. Ну, меня вытащили, потом сказали, что для этих мест это обычный глюк. Я долго потом не мог себя перебороть, все старика этого встречал. Иногда даже на улице в городе мерещился. Но сейчас прошло. Вот такая история.

Сергей замолчал.

Глава 11

Теперь Леле категорически было неясно, что делать дальше. С одной стороны, он хотел ее утешить, дав понять, что верит ей. Но выяснилось, что верит он совсем не так, как хотелось бы. Сережа видел в ней товарища по несчастью, и только. Пока Леля размышляла, как все-таки поступить, Виноградов вполне вернулся в образ спасителя.

– Лелишна, нельзя грустить, давай лучше рассмотрим, что у нас есть. А есть у нас коллекция монет, потрясные сережки, колечко, – он одел его на указательный палец, и постучал по столу,– и, наконец, странная печать. Очень древняя, хотя оправа у нее совсем не старая.

– Как это – не старая? – Леля искренне удивилась.

– А вот так. Это век девятнадцатый, не раньше. Смотри – видишь серебряная оправа и колечко как аккуратно сделаны. Тут нужен хороший инструмент. И цепочка тоже у хорошего ювелира заказана, причем специально для этой печати. Определенно интересная вещица, надо ее показать специалисту. Хотя клад весь очень ценный. Сдается мне, что этот булыжник в кольце вовсе не топаз.

– А что? – Леля окончательно обалдела от знаний своего приятеля.

– Бриллиант. Каратов на пятнадцать, не меньше.

– Здорово! Но что это нам дает?

– Наверно много денег, если умудриться его продать. Ведь такую вещь в комиссионку не отнесешь. Надо документы делать. Лучше тебе этот клад сдать государству, хоть деньги законно получишь.

Сережа постукивал пальцем по столу и смотрел, как красиво играет камень. Столик, по которому он стучал, был из тетушкиной коллекции раритетов, и кольцо на его фоне выглядело бесподобно.

– Наплевать на деньги. Займемся тем, что нам сможет помочь в разгадке тайны Китежа.

Леля снова взялась за печать.

– Да вы упогствуете, мивочка, – картаво сказал Сережа женским голосом, копируя их школьную учительницу по истории. – Нельзя ги не отвгекаться от темы?

Это было неожиданно и смешно. Леля прыснула, вспомнив историчку по прозвищу Кромвель. Это была колоритная особа с красной помадой на губах и в красном костюме «джерси». Она забавно картавила, и ее бесконечно цитировали и передразнивали.

В этот несерьезный момент Леля увидела Карла Ивановича – главного духа Здания Сената и Синода.