Общее состояние Монссона хорошим не было. Он устал, у него пересохло в горле, и он без конца ходил пить воду в туалет.
– А можно жить с пулей в голове? – спросил Скакке.
– Да. Такие случаи бывают. Иногда ткань образует оболочку вокруг пули, и человек поправляется. А если бы врачи попытались ее достать, он мог бы умереть.
Баклунд, как видно, намертво вцепился в «Савой», потому что позвонил в половине пятого и сказал, что он отгородил и опечатал часть ресторана, ожидая, когда из технического отдела придут обследовать место преступления, а придут они не раньше, чем через несколько часов.
– Спрашивает, не нужен ли он здесь, – спросил Скакке, прикрывая трубку ладонью.
– Единственное место, где он, будем надеяться, нужен, – это дома, в постели своей жены, – сказал Монссон.
Скакке передал это Баклунду, слегка смягчив выражения. Потом сказал:
– Думаю, мы можем вычеркнуть из списка Бультофту.[2] Последний самолет ушел оттуда пять минут двенадцатого. Никого по приметам схожего с преступником на нем не было. Следующий рейс в половине седьмого, на него билеты проданы еще позавчера, и никто места не спрашивал.
– Хм, – пробормотал Монссон, – позвоню-ка я сейчас человеку, который страшно не любит, когда его будят.
– Кому? Начальнику полиции?
– Нет, тот наверняка спал не больше нас с тобой. Кстати, в девять часов из Мальмё в Копенгаген пошел маршрутный катер на подводных крыльях. Постарайся выяснить, какой именно.
Задача оказалась неожиданно трудной, и прошло полчаса, прежде чем Скакке смог доложить:
– Он называется «Бегун» и сейчас стоит в Копенгагене. Удивительно, до чего люди злятся, когда их будит телефон.
– Можешь утешать себя тем, что мне сейчас достанется куда больше, чем тебе, – сказал Монссон.
Он пошел в свой кабинет, снял трубку, набрал код Копенгагена, потом номер домашнего телефона Могенсена, инспектора уголовной полиции. Насчитал семнадцать гудков, пока в трубке послышался невнятный голос:
– Могенсен.
– Привет. Это Пер Монссон из Мальмё.
– Чтоб тебя перекосило, – сказал Могенсен. – Ты знаешь, который теперь час?
– Знаю, – ответил Монссон. – Но это важное дело, срочное.
– Провалились бы вы к дьяволу с вашими срочными делами, – с ненавистью сказал датчанин.
ebooksa