Так и вышло. Драонн отправился в обратный путь в начале постремия26, когда с неба уже то и дело падал снег. Западный океан был довольно бурным в это время года, но заплатив какие-то немыслимые деньги, принц отыскал в Шедоне отчаянного смельчака, готового рискнуть. У него была небольшая шхуна, которая должна была справиться с этим маршрутом, совершенно несложным в другое время года.
Надо сказать, что несмотря на качку, принц не сожалел о принятом решении. Даже несмотря на противный ветер он добрался до Кидуи в шесть дней, что было бы совершенно невозможно в это время года, вздумай он путешествовать посуху.
Столица приняла принца Доромионского весьма радушно. Император закатил знатный банкет – почти настоящий королевский праздник – в честь рождения Гайрединна Доромионского, наследника двух великих домов Сеазии. Были приглашены все мало-мальски значимые при дворе лица, и большинство из них выражало вполне искреннюю симпатию, когда рассыпались в поздравлениях и здравницах Драонну.
Отдельно нужно отметить, что его величество озаботился тем, чтобы пригласить всех окрестных знатных лирр. Приглашения были разосланы также и в Лиррию, и в Ревию, но оттуда желающих посетить торжество было слишком мало. То ли виной тому были зимние дороги, хотя и более ухоженные, нежели дороги Сеазии, но всё-таки не слишком-то уютные. То ли провинциальные лирры понимали, что зовут их больше для проформы, поскольку сроки были установлены весьма жёсткие – праздник состоялся через неделю после возвращения Драонна. Но вполне вероятно, что принцы из этих провинций всё ещё помнили пресловутую свадьбу Драонна, на которую они оказались приглашены в добровольно-принудительном порядке, а потому и сейчас могли опасаться чего-то подобного.
В любом случае их опасения были напрасны. Это торжество показало, какой большой путь проделали два великих народа навстречу друг другу всего за какой-то год. Те представители лиррийского народа, что ответили-таки на приглашение, вовсе не чувствовали себя изгоями на этом празднестве. Глядя на происходящее, Драонн не мог отделаться от чувства, что всё это – не более чем сон. Таким невероятным казалось то, что вражде между лиррами и людьми положен конец.
***
Настала весна 2877 года – последняя весна прежнего мира. Словно чувствуя свою значимость, она сильно припозднилась, так что даже в Кидуе снег окончательно сошёл лишь в месяце импирии. Почки на деревьях распускались позже обычного, будто опасались, что холода могут вернуться.
А затем внезапно наступила жара. Уже к концу месяца импирия столицу накрыл жар, куда более характерный для разгара лета. И это ощущалась ещё более оглушающе на фоне того, что всего три недели назад стояли почти зимние холода.
Жара ушла так же внезапно, как и возникла. Первые же дни месяца арионна принесли тучи с востока, которые сперва словно пробовали силы мелким дождиком, а после обрушили настоящие весенние ливни с грозами, вымыв напрочь остатки духоты со столичных улиц.
А затем в ночном небе появилась комета. Несколько ночей подряд одна и та же огненная точка становилась всё ярче, пока наконец не превратилась в хвостатое чудовище, растянувшее свой хвост вдоль горизонта. Вскоре она стала видна даже днём, напоминая причудливое облако на голубом небе.
Уже тогда многие сочли её провозвестницей грядущих бед. Простонародье ринулось в храмы Арионна, моля Белого бога заступиться и отвратить несчастья. Каждую ночь люди ложились, опасаясь не проснуться следующим утром.
Но комета ушла так же неспешно, как и появилась, а в мире ровным счётом ничего не случилось. Вскоре чернь уже высмеивала собственные страхи и готовилась к тяжёлой борьбе за будущий урожай.
И вот в одну из тихих ночей поздней весны, уже ничем не отличающейся от раннего лета, в дверь особняка Драонна внезапно постучали. Разбуженный дворецкий-лирра открыл без опаски – неподалёку спали больше десятка воинов, так что будь за дверьми даже лихие люди, господину ничего бы не грозило. Но в ночном мраке был всего лишь посыльный из дворца.
– Пакет для его высочества, – сказал он и действительно протянул конверт, запечатанный императорской печатью.
Теперь уж все нижние чины во дворце именовали Драонна не иначе как его высочеством. При нынешнем дворе это не только не осуждалось, но и весьма приветствовалось, добавляя определённую оригинальную пикантность в разговор.
Дворецкий хорошо знал привычки хозяина, а потому понимал, что бумагу, скреплённую печатью императора, следует нести ему незамедлительно в любое время дня или ночи. Драонн же спал очень чутко, потому проснулся, лишь только слуга осторожно вошёл в комнату, осветив её слабым светом свечи.
– Что случилось, Сайнин? – резко садясь, спросил он.
– Письмо от его величества, ваше высочество.
Такого ещё не было, чтобы письма императора доставлялись в ночное время, а это означало, что случилось нечто совершенно из ряда вон выходящее.
– Зажги свечи, Сайнин, – дрогнувшим голосом попросил Драонн, протирая глаза.
ebooksa