– Придётся сделать крюк и отправиться сперва в Кассолей. Аэринн собиралась вскоре приехать, я не могу допустить, чтобы она напрасно моталась по людским землям. И через гонца объясняться не желаю.
– Это достойное решение, ваше высочество, – одобрительно кивнул Ливейтин. – Я распоряжусь, чтобы подготовили всё к вашему отъезду. Через полтора часа вы сможете выехать. Однако придётся передвигаться ночью…
– Меня это не смущает. Кроме того, на сей раз я постараюсь двигаться максимально быстро, так что, возможно, ещё до утра буду на месте.
– Вы планируете проделать весь путь до Кидуи верхом? – изумлённо поднял брови Ливейтин.
– Надеюсь, у моего будущего тестя найдётся лишний экипаж для меня, – криво ухмыльнулся Драонн. – А если нет – что ж, можно и верхом. Хвала богам, я ещё молод и вынослив!
– Что ж, тогда начнём собираться в дорогу, мой принц!
При последних словах Драонн едва не подпрыгнул и уставился на Ливейтина. Это обращение «мой принц» – оно, конечно, было общеупотребительным, и вассалы не раз обращались так к самому Драонну, однако теперь для него эти слова прочно ассоциировались лишь с Аэринн. В устах же других илиров они казались едва ли не грубой насмешкой. Однако было очевидно, что начальник стражи употребил это обращение не с какими-то задними мыслями, да и вряд ли вообще он мог знать об этой их с Аэринн особенности.
По реакции Ливейтина было ясно, что он удивлён подобным поведением Драонна. Он остановился, выжидая. Однако принц, невольно усмехнувшись воспоминаниям, лишь отрицательно помотал головой, жестом отпуская верного слугу.
Как и обещал Ливейтин, не прошло и двух часов, как кавалькада из полутора десятков всадников, выехав из ворот, отправились на северо-восток. Драонн решил не мелочиться на сопровождении – путь был неблизкий, да и страсти вблизи Кидуи могли быть накалены куда сильнее, чем здесь, на отшибе империи, поэтому каждый меткий лук, каждая твёрдая рука могли пригодиться.
Отъезжая, принц слышал, как скрежещет, наматываясь на деревянный барабан, цепь, удерживающая мост, и сердце его сжималось от внезапной тоски. Когда в следующий раз он увидит родовое гнездо?.. И как скоро теперь эти ворота украсятся свадебными ленточками?..
***
Гайрединн, в отличие от своей дочери, был вполне доволен известием об отъезде будущего зятя в Кидую. Конечно, это вносило некоторую сумятицу и неопределённость в планы по предстоящей женитьбе, но, с другой стороны, будущий муж его дочери внезапно оказывался илиром едва ли не государственным, водящим дружбу с имперским канцлером. И это был вполне приятный довесок ко всем тем достоинствам, которыми, несомненно, обладал Драонн.
Аэринн же, вполне естественно, сильно огорчилась. Драонн застал её в приятных хлопотах – она готовилась к поездке в Доромион, предвкушая несколько недель рядом с любимым, а теперь вдруг оказывалось, что они разлучаются, причём на совершенно неопределённый срок.
– Я вернусь сразу же, как только смогу! – заверял её Драонн, лаская тонкие, словно паутина, волосы. – Не думаю, что Делетуар задержит меня там надолго. Война окончена, вот-вот осудят и казнят Лейсиана. Думаю, что это остудит все горячие головы, и всё вернётся на круги своя. Тогда я больше не буду нужен в Кидуе.
– Я так хотела побыть с тобой… – жалобно пробормотала Аэринн.
– У нас впереди ещё много-много лет. Успею ещё и надоесть тебе.
– Вот тогда мог бы и ехать в эту свою Кидую! – несмотря на грусть, Аэринн всё-таки улыбнулась.
– Я больше не расстанусь с тобой, клянусь! – Драонн тоже улыбнулся. – Это – последний раз. Я напишу тебе из Кидуи, и ты приедешь в Доромион как раз к моему приезду. Всегда мечтал, чтобы по возвращении из похода меня встречала любимая женщина на стене.
– Да ты выдумал это только что! – фыркнула Аэринн. – Я ведь знаю – до недавнего времени ты о женщинах даже и не мечтал!
– Это правда, – тут же согласился Драонн. – Но всё же будь добра встретить меня на стене у ворот.