Дух некроманта

– Что-то незаметно, – презрительно произнесла Сильвия напоследок.

Севастьян, паучье логово.

С тех пор, как говорящий амулет начал говорить, прошло ещё полтора часа заточения в комнате. За это время пауки за дверью окончательно утихли, Севастьян свыкнулся с происходящим вокруг безумием, а старик в амулете, похоже, снова «уснул», хотя насчёт последнего Севастьян был не уверен.

– Эй, старик, ты ещё тут? – небрежно заговорил Севастьян.

– Ещё раз назовёшь меня стариком и сильно об этом пожалеешь.

– А мне терять нечего старик. Сколько ни думаю, как отсюда выбраться, ничего не приходит на ум. Может тут есть какой запасной ход? Как думаешь?

– Нет. Это комната именуется тюрьмой душ, она с четырёх сторон защищена письменами. Тут нет и быть не может запасного хода.

– Я вот понять не могу… ты глава касты, тогда почему оказался в тюрьме душ? Уже само название звучит как не самое приятное место.

– Таковы правила смертный. Если спустя века мой рассудок помутнеет, а воля ослабнет, письмена удержат мою душу от побега, не позволяя нарушить основополагающие принципы нашей касты. К тому же эти письмена защищают мой дух от любой внешней магии, на случай, если кто-то захочет воспользоваться моими знаниями в корыстных целях.

– И кто придумал все эти правила? О чём ни спроси, везде у вас правила или кодекс.

– Большинство правил описал лично я, именно поэтому вдвойне обязан их соблюдать. Тебе смертный не понять… сила нашей касты очень велика, а величие всегда искушало. Я создал столько правил лишь для того, чтобы максимально отгородить последователей касты от этого искушения. Ибо если они поддадутся искушению, то вовлекут в хаос не только касту, но и весь мир. Власть над смертью в опьянённых соблазном руках способна пошатнуть сами законы мироздания.

– Ты очень мудр старик… всё-таки не так плохо, что свои последние часы я проведу именно с тобой.

– Комплемент от неотесанного смертного… хотел бы я сказать, что польщён, но нет. Впрочем, и ты не так плох. Я видел много людей, находившихся на пороге смерти, и лишь единицы были способны сохранить смелость и гордость в свои последние минуты. Для этого нужно много мужества.

– Хм… комплимент от амулета, хотел бы я сказать, что польщён, но нет, – впервые за долгое время ухмыльнулся Севастьян. – Старик, мне не хватает мужества принять смерть… я очень боюсь. Но четыре человека моего отряда уже погибли и я ничем их не лучше. Будет даже немного несправедливо, если самые смелые погибли, а тот, кому по чистой случайности повезло уцелеть, продолжит жить.

– Неужели… ты бросил своих товарищей и убежал? – вдруг с интересом спросил Метвил.

– Нет… просто глава отряда поставил меня в середину, поэтому основной удар приняли мои товарищи. Я бы не убежал, клянусь… но в последние свои секунды глава отряда закинул меня в эту комнату.

– Достойная смерть… надеюсь, ты не опорочишь его память. Если ничего не придумаешь, не ожидай, пока жажда заберёт тебя в могилу. Умри в бою, как это сделал твой наставник. Сейчас и я бы предпочёл столь почётную смерть.

– Так что ж вместо такой «почётной» смерти ты стал амулетом?

– Теперь ты меня и амулетом называешь? Совсем скудоумный или прикидываешься!? Так или иначе, это всё моё легкомыслие. Тогда каста для меня была всем, я не пожалел даже вечности ради служения ей… всё думал, без меня не справятся. Но время идёт и теперь можно с уверенностью сказать, что обо мне все забыли. Получается, своим поступком я обрёк себя лишь на вечное заточение, однако нисколько не помог своей касте.

– Да уж… в какой-то мере мне повезло даже больше, чем тебе, – добавил Севастьян. – Но опять же, я верю тебе и верю в то, что твоя каста когда-то была известна по всему миру. Но сейчас большинство людей даже не верят в магию, или как там это у вас называется.