Оккультные миражи

22
18
20
22
24
26
28
30

Не прошло и нескольких минут, как сквозь треск в салон микроавтобуса ворвался запыхавшийся голос, командира второй группы.

– Я, второй, все входы и выходы заблокированы, телефон отключен, охрана блокирована, входная дверь открыта. Все подходы контролируем, все в порядке. Ни визуальной, ни технической активности не наблюдаю!

. – Ну, что, а всех остальных я приглашаю в гости к госпоже Невзоровой, – проговорил Крапивин, открывая двери машины.

Массажный салон занимал большую часть подвальных помещений, расположенных под северной трибуной стадиона и представлял собой целую сеть комнат и коридоров.

У входной двери стояло несколько человек в камуфляже, масках, с автоматами наперевес. В сумраке лампочки горевшей над входными дверями, они в своих черных масках с прорезями для глаз, казались какими-то мистическими героями.

Несколько взъерошенных человек стояло лицом к стене, широко расставив ноги, держа руки на затылке – это была охрана.

Даже на первый взгляд в глаза бросалось дорогая отделка помещений, начиная от начищенных до блеска паркетных полов, кончая подвесными потолками и мягким розовым светом, струившимся от светильников. Часть помещения салона, отводилась для проведения доверительных бесед в непринужденной обстановке, часть представляла собой собственно массажные кабинки с топчанами, другая часть была оборудована под солярии и сауну.

Невзорову налет московской бригады, застал в своем кабинете. Из-за деревянной резной двери, с богато украшенной ручкой в форме головы льва, державшего в пасти кольцо, доносился ее истеричный крик, срывающийся на фальцет:

– Я, буду на вас жаловаться! – верещала она, поправляя прическу. – У меня все разрешающие документы в порядке! Я, на вас управу найду! Ишь! Выискались мне тут бойскауты!

Дорогой шелковый халат малинового цвета, скрывал от части ее полноту, но чего не могла она сделать, так это, скрыть свой возраст. Ее ярко накрашенное лицо и окрашенные в белый цвет волосы, не могли скрыть от людей, что время безжалостно, и, что молодость давно покинула эту женщину.

– Кто это? – спросил Крапивин, шагнув в кабинет. Бросая оценивающий взгляд на висевшие на дорогих моющихся обоях картины, с пейзажами.

– Где? – осеклась Невзорова. Явно не ожидавшая столь резкого поворота в разговоре.

– Да, вот это, – полковник, не глядя, кивнул на сидевшую, на диване женщину.

– Это, это мой зам по…, – начала было с прежней озлобленностью хозяйка салона.

– Это бывшая «плечевая», проститутка Комарова Нина Васильевна! – рявкнул Крапивин. Продолжая рассматривать, как, ни в чем не бывало, чудные пейзажи. – Человек, так сказать романтичной и интересной профессии. Со своими «дальнобойщиками» она накатала не одну тысячу километров. Водители как известно у нас народ добрый, поэтому они и ставили ее на дорожное довольствие, иногда одаривали чулками или дешевенькими духами. За бутылочку водители меняли вас, Нина Васильевна, между собой и все были довольны, – проговорил полковник, садясь бесцеремонно на край стола Невзоровой. – И все шло, ну просто замечательно, но вот однажды вышел конфуз с гражданкой Комаровой. Ее просто выбросили на ходу из кабины грузовой машины, а поскольку курсы каскадеров ею не проходились, то Нина Васильевна, а тогда просто Нинка, переломала себе конечности, а дело было ночь, на трассе, да еще зимой…

– Хватит, взвизгнула Комарова, наливаясь румянцем.

Она тоже была уже не молода, и добиваться своего теперешнего положения ей было не просто. А когда, это положение было приобретено, то она изо всех сил старалась походить на своего босса – Невзорову.

– Хватит? – со злостью спросил Крапивин, глядя на ее глаза полные слез, плотно сжатые губы. – Можно и хватит, – чеканил полковник. – Не любим, вспоминать про плохое? Да?

– Чего это вы себе позволяете? – взвизгнула хозяйка кабинета, опомнившись.

– А, ведь у меня, Лидия Аркадьевна, с собой даже бригада наркологов имеется, которые при понятых на твоих девочек, запросто протоколы составят. Поэтому, вы прикроете ротик, и будете чистосердечно отвечать на все мои вопросы, пока я, про ваши подвиги, не стал вспоминать. Вам все понятно, голубушка?