Что это меня на философию так потянуло? Надо отдохнуть – а то ночью будет много работы. Да, пожалуй, осталось совсем не много до того момента, когда будет поставлена точка в этой затянувшейся грустной истории…».
Он с таким трудом разобрался почти во всех строчках этого ребуса, где оставалось заполнить совсем немного клеток, что заснул безмятежно как младенец на несколько часов, пока его не разбудил кто-то вошедший в комнату, тяжело дыша.
– Кто там? спросил Игорь сонным голосом, поднимаясь на локтях.
В дверях стоял квадратный детина, в потертой кожаной куртке. Из под которой выглядывала тельняшка. Держа в огромных ручищах автомат с откидным прикладом, он тоном, не терпящем возражений проревел:
– Руки за голову, только медленно, – басил громила. Хриплым голосом, вращая при этом поросячьими глазками, налитыми кровью.
– В чем дело? – с деланным безразличием, спросил майор, Выполняя приказ, лихорадочно соображая при этом, что лучше сделать в данной ситуации.
– Скоро все узнаешь! – выпалил тот. Буравя Игоря угольками своих глаз. – Вставай доходяга, и без фокусов, а то с винтореза «посеку». Понял?
– Да, чего же не понять, – проговорил Захаров, медленно вставая.
– Давай, рылом к стене! – рычал незнакомец.
Удар автоматом в позвоночник между лопаток, кинул Игоря на шершавую, бревенчатую стену, еще секунду и сознание медленно погрузилось в липкую пелену. Очнулся он через несколько минут, лежа на холодном полу, пахнувшим сыростью, и гнилью, В комнате явно кто-то был, поэтому, не меняя положения, он попытался понять, сколько человек находится рядом.
– Ну, хватит дурачиться, – проговорил кто-то, – скрипучим, каким-то надтреснутым голосом.
Захаров медленно поднял разбитое лицо и, морщась от боли, посмотрел на говорившего. Ему было явно за шестьдесят, хотя определить возраст человека было непросто.
Большая кожаная кепка, надвинутая на глаза, темные очки, поднятый воротник кожаного плаща. Все это скрывало черты лица неизвестного, который сидел посреди комнаты на стуле, по-хозяйски развалившись.
– Давай – давай, Игорь Владимирович, вставай – проговорил он. Играя костлявыми, тонкими пальцами, с желтыми ногтями, массивной зажигалкой.
– Ты кто такой? – выдохнул Игорь. Почувствовав во рту кисловатый привкус крови. – Ты и есть Митрич?
– Ты знаешь, кто я такой, майор, а я знаю, кто ты такой. Именно поэтому я решил, что будет лучше, если мы с тобой побеседуем, минуя посредника, напоследок. Как ты на это смотришь?
– Положительно, – прохрипел майор. Сев с трудом на пол, облокотившись спиной на стену. – Всегда так гостей встречаем?
– Ну, что ты! Только очень любознательных! А ты ведь из этой породы? Признайся, Игорь Владимирович? Тебе хотелось посмотреть вещи в моем кабинете, познакомиться поближе со мной. Не скрою, я тоже хотел побеседовать с тобой, перед своим отъездом, поэтому и решил встретиться. И потом, мне очень интересно, куда ты манатки покойного Валета запрятал? Ты знаешь, что я имею в виду. Покупок ты дорогих не делал! Неужто на черный день приберег. Нехорошо все это! А еще член коммунистической партии.
– Зачем меня пристегнули? Я никуда не денусь, – вместо ответа, выдавил пленник… Дергая руку, которая была прикована к отопительной батареи.
– Ну, ну! Не скромничай, ты только минуту назад пожалел, что лишен маневра. Видишь, как со мной тяжело быть неискренним? Да, да, я знаю все, о чем ты думаешь, поэтому и браслетики не помешают.