Оккультные миражи

– Вот через это, тебе голову-то и оторвут. Тоже мне Геракл нашелся. Ешь лучше салатик с селедочкой под лучек, а то ведь закривеешь быстро. И потом ты же знаешь, что злость, как впрочем и ненависть, плохие советчики и помощники. Да, я тебе помогу сесть на «Суздаль», но лови лучше навагу с рыбаками, моим людям помоги, а там глядишь, остынешь, да вернешься к нам. Без выезда за рубеж. Знаешь, в народе говорят, что повинную голову меч не сечет. А, насчет твоих…, найдем обязательно. В моргах и больницах нет, а это уже пол-дела. Водку будем еще пить? – поморщившись, спросил Морозов. – Говори, не молчи, тебе же легче будет.

– Бум, – согласно кивнул майор, доставая сигареты.

– Ну, а если решишь за границу прокатиться, то поплывешь из Владивостока в Пусан, простым матросом…

– Хоть к черту в пасть, хоть в Корею, – пробормотал тот, откусывая фильтр со злостью, – лишь бы отсюда подальше. Что я должен сделать для твоих друзей?

– Корабль встанет под разгрузку, а команду отпустят на берег. Найдешь в порту профсоюзного босса докеров, он будет в курсе, у него и получишь другие документы и деньги. С деньгами туговато, поэтому до Владика поедешь как скромный служащий. Ну, а дальше по обстоятельствам, будем считать, что у тебя продолжается свободная охота. Хотя какая это к чертям охота, когда охотятся за тобой.

– Ну, с деньгами то я разберусь. А вот как быть, если «Суздаль» не пойдет в Пусан?

– Пойдет, этот рейс делается по контракту с корейской стороной, так что в порту приписки дадут «зеленый» свет во все паруса. Это же живая валюта для судовладельца!

– Да все понятно. Петрович, не маленький же.

– А ты послушай, послушай. Глядишь и пригодится! Будешь за границей сильно то не резвись, не забывай, что тут по тебе розыск «сыгран». А раз так, то и за бугром искать могут начать. Черт его знает, может и пересидишь, майор, пока все уляжется. А может, и Шаман объявится в нашем регионе, к твоему возвращению А что?

– Навряд ли, – проговорил Захаров скептически, – уж больно ему тут хвост накрутили. Да и наверняка у него за бугром запасной аэродром подготовлен, может и не один.

– Как знать, – отозвался Морозов, наливая в стакан. – Ты лучше меня знаешь, что бизнес в сфере проституции, это как чертополох. Дергай, не дергай, а один хрен прорастает, потому, как имеет корни длиннющие. По большому счету, мы тут бессильны что-либо сделать, – заключил он, опрокинув стакан.

– Это ты верно подметил, – поддержал его Игорь, закуривая. – Корни этого явления уходят в глубь веков. И если уж папские дворцы в свое время превращались в публичные дома, где развратничали и соблазняли, то о чем тут говорить.

– Я где-то читал про это, – поддакнул Морозов, наливая водку. – Женщины и девушки действительно боялись ходить молиться над прахом святых апостолов из-за угрозы насилия.

– Вот, вот, власть над людьми дает возможность делать это, как впрочем, и делать огромные деньги. А вообще Шаману бы во время военных походов жить, когда женские монастыри заменяли солдатам дома терпимости. А в военных лагерях европейских армий было такое количество путан, что иногда их численность равнялась численности солдат. Представляешь. Петрович, какой был разврат в войсках? Во времена крестовых походов он поражал даже мусульман кстати!

– Но и в те времена с ними пытались бороться, – проговорил Морозов, подрезая в тарелку сала.

– Было такое дело, – кивнул буркнул Игорь, дымя сигаретой. – При Генрихе III, по-моему, один из его маршалов чтобы избавиться от проституток, следующих за войсками, приказал утопить в Лауре около тысячи проституток.

– Сколько?

– Да около тысячи. Представляешь, времена были!

– Ишь, как с ними круто обходились. Слушай, а вот интересно, как в средневековье относились к путанам?

– Тогда было свое время, проститутки делились на оседлых и бродячих, – вздохнув, проговорил майор. – Первую группу пытались сосредоточить в домах терпимости, в то время как другая группа вела бродячий образ жизни, ну, или следовала за армиями. И, вообще, Петрович, в средние века порочную бабу было видно издалека.