Юлия озадаченно посмотрела на Константина, ожидая, что тот пояснит свою позицию.
— А вы правы, — поддержал боярина Орислав. — Мы с сотником подумали и пошли по самому простому пути, противник не дурнее нас, а значит, он подумал точно так же, и решил, что так действовать не будет. Для победы ему нужно что-то очень неожиданное. Уничтожат нас — решат все свои проблемы. Погибнет отмеченный Сварогом, погибнет великая артефакторша, погибнет последний древний волхв — одним ударом разрушается вся коалиция. А значит, враг будет действовать наверняка. Ночь нас ждет страшная. Тот, кто руководит атакой, бросит на нас все, что имеет.
— Верно, — продолжил Константин. — Это не значит, что он не будет использовать элементы из ваших планов. Все это будет, но наверняка, они используют что-то, чего мы не учли, и что в одно мгновение поставит нас на грань гибели. Один удар. В самое наше сердце.
— Знать бы что? — задумчиво произнес волхв. — Но гадать о возможностях тьмы можно долго. Я бы притащил пару высших. Но это большая редкость, они не бегают стаями по четвертому плану. Хотя, кто знает тьму? Может, у нее есть возможность пригнать сюда стаю голов в пять. Ладно, Ваше сиятельство, с вашего позволения я вернусь на капище, нужно прикрыть Ладу Захаровну, и позиция там для меня самая лучшая.
Константин кивнул.
— Конечно. Кстати, как дела у Лады?
— Работает. Запитала свое божественное стило от канала капища, ох и сил у нас ушло, чтобы его поднять, теперь режет нижние руны.
— И что, она сказала насчет сроков?
— Не меньше четырех суток.
Константин вздохнул.
— Тяжко будет. Но боги дадут, устоим. Думаю, нам бы эту ночь пережить, а дальше станет легче.
Волхв отвесил учтивый неглубокий поклон.
— А теперь, Ваши сиятельства, позвольте вас оставить. Нужно торопиться.
И развернувшись, направился прочь.
Прошел час, затем еще один, а ничего не происходило, и это нервировало — ожидание удара, в данном случае, было хуже самого удара.
— Чего темные тянут? — спросила Юлия, словно угадав мысли мужа.
— Если бы я знал? Скоро полночь, а в ближайших руинах ни одной твари не видно.
Именно в этот момент из мертвого города плеснуло какой-то дикой необузданной силой. Константин вскочил, бросился к ограждению верхней палубы и пристально уставился во тьму. Предчувствие буквально орало, что там за непроницаемой для взгляда и артефактов завесой происходит что-то страшное.
— Орислав, ты ощутил всплеск силы? — приложив мыслеглас к виску, спросил Воронцов.
— Да, Ваше сиятельство, такое нельзя было пропустить. Все, кто имеет хоть мизерную чувствительность, ощутили. Сильным ведунам еще ничего, а все середнячки стоят, за головы держатся. Приложило их смачно. И если вы меня хотите спросить, что это, то отвечу, что я не знаю.