Коснувшись своей груди, он не мог не поморщиться, ведь до сих пор ощущал неприятную фантомную хватку там, где его касалось «нечто». Кровь застыла от воспоминаний и того шепота, что проникал вязкой патокой в голову, затуманивая мысли.
Ха, теперь он понимал, что ощущали жертвы фанатиков, которые приговаривали их на встречу со своим богом.
К счастью или сожалению, древняя сущность узнала его, точнее его душу. То удивление, что принадлежало «нечту» и обрушилось на разум Эмии, было колоссальным. Но последующее эхо тягучего желания вернуть его обратно — «воссоединиться», стало невыносимым.
Кто бы мог себе представить, что произойдет, не одёрни его Арквейд, не верни его девушка в реальность своим собственным желанием и силами. Прародитель буквально разорвала новообразовавшуюся связь между «ребёнком» и «родителем», хотя даже не подозревала об этом. Разрушила тонкую нить, что объединила сущность мага и прародителя всего человечества Каирна, отбросив того обратно в пустоту.
Широ не мог не рассмеяться, истерически силясь понять «причину и следствие». Но что-то постоянно ускользало от его понимания. В любом случае, встреча с древней тварью, как бы сильно последняя не была рада найти свою маленькую частичку, была безрадостной, и повторять её он не желал бы ни при каких условиях.
Это происшествие пусть и оставило на нем свой след, как и на его душе — все же нечто было далеко не слабым — но даже оно было не так плохо, как предстоящее рандеву с тигром.
Чем ближе был поезд к Фуюки, тем сильнее уходило на второй план все сверхъестественное произошедшее в Мисаки, давая возможность всплыть крайне дерьмовому происшествию.
В город он возвращался сам. Школьники вернулись на день раньше, как и учителя.
За это время Фуджимура так ни разу и не позвонила. Хотя, признаться, у Широ на нее все равно не было времени, которое он эгоистично тратил на себя, проводя дни и ночи в компании вампира, от чего приближение к дому стало все труднее.
Дверь открылась, но в доме было пусто.
— Они еще в школе… — проговорил маг себе под нос, устало приваливаясь спиной к стене, сползая на пол. Возвращение должно было принести облегчение, но не в этом случае. — А служанки? Куда-то ушли? Видимо так…
Одежда была брошена в стирку. Ноги привели его к кабинету отца, где в сейфе ждала закрытая бутылка виски.
Оглядываясь назад он видел каким идиотом был, какие дерьмовые поступки совершал, как лгал смотря прямо глаза тем, кто любил его… Но ничего поделать с этим не мог. Алкоголь вызывал те эмоции, которые его всегда раздражали — сожаление и жажду все изменить. А отказаться от сладкого «яда», дурманящего разум он все равно не хотел, как бы плохо ни было.
— Да пошло оно! — бокал на огромной скорости врезается в стену, разлетаясь сотнями осколков. Недопитая янтарная жидкость падает наземь, создавая лужу. — Какого хрена я вообще об этом думаю?! — он вышел из кабинета, громко хлопнув дверь, широко шагая, двигался к своей мастерской.
— Никогда не отвлекайся от своей работы, парень, — в голове вспыли слова, когда-то сказанные молодому ему Ульгримом — телохранителем не одного императора, а целой династии. — Стоит таким как ты или я зажить обычной жизнью, в голове сразу же начинают появляться ненужные мысли. И, в конце концов, все это приведёт лишь к сожалениям и сплошному огорчению, — высокий воин присел на стул, чтобы быть с ним — сидящим — на одном уровне. — Запомни раз и навсегда, если не хочешь закончить как… — он запнулся, — как твой дед. Мы оружие человечества и Эрулана, мы не должны сожалеть, что бы ни произошло, и куда бы тебя не привела судьба. Ты, — он ткнул пальцем ему в грудь, с силой надавив в то место, где должно быть сердце. — Оружие, карающее врага. Меч и щит людей империи и всего мира. Ты — инквизитор, положивший на это свою жизнь. Что бы ты ни делал, какие бы ужасные поступки не совершал, прими их с гордостью, не зацикливайся на них, и двигайся дальше.
— Так я и сделаю, черт возьми, — фыркнул разложивший на столе листы маг. — Буду жить без сожалений и без оглядки. Буду Жить! Чего бы мне это ни стоило. И возьму от жизни все, вся… и всех! — Широ весело рассмеялся, хватаясь за живот, ощущая, как сводит от гогота мышцы.
То был смех освобождения.
— Но с Тайгой все равно нужно помириться… Да и Шики навестить, раз обещал, — расслабленно выдохнув, продолжил свои дела маг.
Когда через барьер прошли известные ему фигуры, он все так же благодушно улыбаясь, закончил подготовку к ритуалам, смахивая ставшие лишними бумаги со схемами в сторону и выходя к девушкам, которых должен был поприветствовать.
Темную мастерскую освещали лишь мистические огни, да постоянно пылающая гончая, уютно свернувшаяся в углу.