Круг призыва еще не закончен, хотя основные приготовления к войне завершены. Осталось дело за малым — отправиться с девочками в хранилище исторических и не очень артефактов Айнцбернов и позволить им выбрать то, что они хотят. Может и вызовут того героя, которого хотят.
А он обойдется той штучкой, с которой провел всю сознательную жизнь. Той, которая не раз спасала его от смерти.
Но это потом, чуть-чуть попозже. А пока ему нужно закончить этот трижды проклятый круг, убивший в нем комок нервов. Возможно, и не один.
*** — И… Что это?.. — не нашелся с ответом Широ, слегка растеряно глядя на то, что волочила за собой уже не маленькая и определенно набравшая в физической силе Илия.
— Мой катализатор! — гордо выпятив грудь, подбоченилась Айнцберн, по вискам которой стекали капельки пота. Каменюка была немалая, да и девушка отказалась от помощи, заявив, мол, справится сама. — Плита найденная в Парфеноне с описаниями всех подвигов Геракла!
— Хочешь его призвать? — с сомнением протянул маг, покосившись на кусок камня, который, судя по всему, придется все же тащить домой. Все же хранилась коллекция Ахта в особняке близ Фуюки, ибо вместить все собрание антиквариата дом Эмии был не способен физически.
— Именно, — широко улыбнулась Илия, — я много читала о нем и смело могу сказать, что он будет в классе Берсеркера. Да и считается герой сильнейшим среди людей! И эта легенда сделает его столпом атакующей силы нашей команды. — Она вспомнила итог прошлой войны — смерть матери и проклятие отца. А все из-за оскверненного Грааля.
— Ну, ладно, — пожал плечами Широ, не ему же призывать… Но тащить каменюку будет он, это да. Тут без вариантов. — Твой выбор. — Он подошел к девочке, хотя уже девушке, если судить по внешним данным, и обнял, делая вид наигранной плаксивости. — Ты так быстро выросла! — крокодильи слезы грозились залить красную куртку девушки, которая тут же начала вырываться из хватки брата, поняв, что что-то тут нечисто. — Уже выбираешь себе в «парни» такого героя! — не мог не сыронизировать он.
— Ш-широ! — взвыла она белугой. — Опусти!
Но не тут-то было: — Не-ет, как я могу не показать своей сестренке свою любовь?! — это и прочие бредовые фразы изливались из него, и все это ради того, чтобы не видеть грусть на лице сестры. Что может лучше отвлечь от печальных мыслей, чем шизофазический бред? Особенно подкрепленный щекоткой и проскальзывающими смущающими фразочками.
Вот и Широ не знал, потому активно пользовался этим методом уже который год, сначала применяя тот на Сакуре, оттачивая словесный… поток, а уже после сметая грусть из Илии.
— Веселитесь? — вышла из-за стеллажей Сакура, которая не могла не улыбнуться от такой хрестоматийной картины общения братьев и сестер. Беловолосая вон вообще из объятий не вырывается, лишь делает вид.
Она уже давно раскусила Эмию с его способами борьбы с хандрой, но все равно была благодарна, когда тот выкидывал что-то «такое». Это говорило, что ему не наплевать.
И такое не могло не задеть струны в их душах.
«Не такой уж ты и хитрый», — думала она, смотря со стороны в такие моменты.
Пусть иногда читать его было сложно, а порой и вовсе невозможно, но большую часть его мыслей и чувств они все могли увидеть в его глазах.
Чего только стоили мгновения тишины, стоило им собраться вместе.
Одно молчание Широ стоило достаточно, ведь именно тогда читать его мог каждый, не напрягаясь и не ища подвоха или подготовки шутки-пакости.
В этих янтарно-золотых глазах плескался мягкий свет любви, направленный на них. Нежный, теплый, способный согреть даже в самую ненастную погоду.
На ум ей пришла последняя их «семейная» встреча в Мисаки. Первичная неловкость, вызванная вопросом Микии, была стерта приходом Эмии младшего, принесшего кучу вкусняшек и выпивки. Разговоры пошли сами собой, стоило первому вопросу слететь с губ мага. Уютная атмосфера семейного ужина и ночных посиделок грела их души, заставляя улыбаться самыми настоящими, не искаженными ничем, улыбками.