Каждый день Широ заходил в мастерскую, тратя на свои опыты часть дня после школы, казалось, полностью позабыв о личной жизни, проводя время только с членами своей семьи, в которую они все с самого начала записали Тигра Фуюки.
Это было ненормально, как считала сама девочка, наблюдающая за тем, как круги под глазами Эмии с каждым месяцем становятся все темнее, а в школе он появляется все реже, находя уйму оправданий, а порой используя гипноз, чтобы без лишних проволочек и проблем выбить себе выходные.
Но все это он делал ради нее, ради продления ее жизни. Он уничтожает свое здоровье, которое у магов пусть и было куда сильнее, чем у простых людей, но имело свои пределы, к которым парень по всеобщему мнению уже подходил. Останавливаться, правда, не спешил, напротив, ускоряя темпы изучения незнамо чего и тратя ещё большую часть дня на изыскания.
И самой Илии было больно видеть его таким. Очень больно, ведь она уже давно приняла его как брата, члена семьи и самого близкого человека, который, несмотря ни на что, продолжает искать то, что найти поклялся. Это восхищало, заставляло задуматься над собственными целями, которые на фоне его дел уже не казались чем-то заманчивым, теряя приятные цвета. Айнцберн переосмысливала все то, что она делала с того момента как приехала в эту страну, думала над тем, что перестала так же часто как раньше практиковаться в магии.
Да, на то были причины, ведь сытная и спокойная жизнь отупляет, делает ленивым, но Широ это даже поощрял, уверяя, что все сделает сам. Защитит и спасет от всего мира. Раньше его слова она воспринимала как шутку, после, просто приняв как данность. Но время заставило поменять приоритеты, раскрывая глаза на происходящее с братом, все сильнее меняющимся от накапливающейся усталости.
И это пугало. Она не хотела терять дорого человека, готового ради нее подорвать свое здоровье. С готовностью принимавшего свою судьбу и шагающего к ней без сбивания шага.
Широ со временем превратился для нее в настоящего брата и пусть кровь у них разная, она поняла для себя что-то очень важное, желая стать рядом с ним и с такой же готовностью смотреть в будущее.
— Широ… — позвала его Илия, встав со своего места и подойдя к ожидающему кипения кастрюли парню. — Братик?
— М? — он вопросительно склонил голову вбок, широко раскрыв рот в зевке. Прошедшая ночь была крайне продуктивна, ведь ему удалось нащупать пусть и примерно, возможный путь точного контроля управляемых мутаций. А так же нивелировать влияние экзотической энергии на дух.
— Спасибо, за все, — она подпрыгнула и сжала шею парня в объятьях, решив, что пора бы показать ставшее положительным отношение. Особенно после всего, что он для нее сделал.
— Не за что? — пошатнулся Широ, подхватывая свободной рукой сестру для удобства. Все же она до сих пор была миниатюрна, словно младшеклассница, хоть и родилась немного, с разницей всего в пару месяцев, раньше него самого.
Эмия не совсем понимал, что надумала себе сестра, но отказываться от объятий не хотел, убирая в сторону лопатку для помешивания и стискивая покрасневшую от внимания Илию.
— В-все! Хватит! — начала извиваться в его руках Айнцберн, пытаясь вернуть себе преимущество и свободу. Но не тут-то было.
— Нет, — потёрся щекой о щеку Широ, хихикая и кружась, — ведь ты, наконец, назвала меня «братик»! — тут-то Илия и поняла, что совсем не следила за словами и в пылу эмоций сделала нечто не свойственное старой себе.
— Эт-то не т-то, о чем ты думаешь, — эти слова заставили парня закатить глаза, — просто показываю тебе свою благодарность. Не более!
— Да-да, конечно, — поставил на ноги беловласку Эмия, присев на корточки, чтобы быть на одном уровне и посмотрел на так и пышущее смущенной уверенностью лицо сестры. — Как тебе будет угодно, — он фыркнул и под удивленным взглядом Илии, подхватил рис с ее щеки. Каша, которую он ей дал на завтрак, была рисовой, на молоке. — А ты все так же неаккуратна, мисс «я аристократ», — хохотнул он поднимаясь на ноги, чтобы проверить готовящийся завтрак и игнорируя надутое лицо, постепенно превращающееся в шокированное, ведь ту злополучную рисинку он съел. Правда совсем не видя в этом жесте ни капли интимности или какого еще пошлого подтекста.
В отличие от Айнцберн, впитавшую с молоком матери не только европейские заморочки, но и азиатские, усугубившиеся житием в Японии, просмотром аниме и новыми друзьями.
— Что за взгляд? — сейчас он был в полнейшем замешательстве, спрашивая себя, где же ошибся на сей раз?
— Н-ничего, — выпрямила спину Илия, подходя к столу и залпом допивая чай. — Пойду, проверю Сакуру, что-то она задерживается, — резво вышла в коридор, из которого спустя минуту появилась сама потеряшка.
— Прости, — мило улыбнувшись, заправила за ухо выбившийся из косы локон бывшая Мато. — Проверяла сумки с вещами, которые мы возьмем в поездку.