По лестнице поднимаюсь на второй этаж и сразу вижу, что тут кипит своя работа — наши гражданские и иномирные военные таскают мебель, ящики, оружие, какие-то документы и электронику из одного кабинета в другой. Как понимаю, с наружной стороны дома вероятны попадания из тяжёлого оружия, но этого не предусмотрели заранее. Значит, готовятся к тому, что периметр на Карташихина может стать последней линией обороны.
В указанном дневальным кабинете сидел суховатого телосложения майор в форме РККА. На голове его были наушники, взгляд его был направлен в монитор стационарного компьютера и смотрел там что-то неприятное.
— Дмитрий Верещагин? — оторвал он глаза от экрана. — Майор Евгений Игоревич Краснодубов. Можешь обращаться просто по имени-отчеству.
— Я, — кивнул я. — Можешь обращаться по имени.
— Присаживайся, — указал майор на кресло напротив.
Сажусь в китайское кресло с обшивкой из кожзама, достаю из нагрудного кармана кителя сигарету с зажигалкой и закуриваю.
— Тебе должны были передать, зачем я тебя позвал, — заговорил майор.
— В общих чертах обрисовали, — пожал я плечами. — Но и так понятно, что вам нужно готовиться встречать бригадников, а это требует не только обороны, но ещё и атаки. И вот тут я могу вам немного помочь.
— Я разговаривал о тебе с Агатой Петровной, — сообщил Краснодубов. — Она сказала, что ты хлюзда...
— Ожидал от неё такого.
— ... но хлюзда способный и исполнительный. А ещё у тебя есть эта спецспособность, которая будет очень полезна в нашей обороне.
Всматриваюсь в лицо Краснодубова. Глаза серые, под ними сизые мешки с многодневной усталостью, волосы русые, коротко острижены, нос прямой, под носом густые усы, губы узкие, будто поджаты, подбородок квадратный, выбрит образцово гладко. Определённо, есть отдалённое сходство с Григорием Васильевичем... Только вот отличает его совершенно не кабинетная комплекция тела, широкие плечи, а также взгляд. Видно, что он мало спит, много работает, но усталости во взгляде не видно, он предельно сконцентрирован — ясно, что умеет работать и держать себя в тонусе, когда это действительно надо. Лицо компетентного офицера, уже слегка подержанного в неравных боях, но всё ещё в полной мере эффективного.
— У тебя дети есть? — спрашиваю я.
— Две дочери и один сын, — после небольшого промедления, ответил Краснодубов.
— Сына как звать? — задал я следующий вопрос.
— Василием, — ответил Евгений Игоревич.
— Х-м-м... — почесал я подбородок задумчиво.
— С чего такие вопросы? — нахмурил брови майор.
— Ты, наверное, слышал, что я был в ополчении, — произнёс я. — Исторически недавно, но, по ощущениям, вечность назад. И командовал нами полковник Краснодубов Григорий Васильевич...
У майора на лице заиграли желваки, а взгляд его стал предельно хмурым. Родные его остались там, в другом мире. Он их больше никогда не увидит. Зря я заговорил об этом.