Мы попали в центр внимания. Ближайшие демоны начали стягиваться поближе, жаждая достать «лёгкую цель».
— Морсе! Мо-о-орсе!!! — протянул лупоглазый чёрт. — Пунгере! Пунг...
Отлетевшая голова оказалась не способна закончить слово, но я видел, как он пытался договорить одними губами.
Словно нож сквозь масло, мы шли через хаотичный строй демонов, а те не проявляли даже признаков наличия командования. Никто не попытался организовать охват, усиление обороны, ничего. Похоже, что неизвестный командующий просто набрал побольше демонов и отправил их заваливать врагов мясом.
Один подающий надежды копейщик сумел пару раз царапнуть по моей кирасе, но в ответ получил удар палашом, сопровождённый инфразвуковым импульсом. Череп бедолаги развалился, поэтому он не увидел, что произошло дальше. А дальше...
И вот примерно тут я понял, против кого именно бился Мученик Кассиан. Если зомби получали дезориентацию, а люди боль в ушах, то демоны падали и корчились, пытаясь отползти подальше.
— Так же неинтересно! — недовольно воскликнула Бия.
Она держала на мече упитанного демона, облачённого в решетчатую кирасу, с наслаждением подставив лицо под поток крови, вытекающий из краснокожей тушки.
Демоны в радиусе десяти метров вокруг меня слегли в муках, что позволило нам беспрепятственно преодолеть это расстояние, а там уже были позиции воинства Аида.
— Вы идите дальше, а я тут! — сообщила мне Бия.
Если неизвестные арагонские крысы — это некий вид демонов, потому что их действия над Кассианом укладываются в логику демонов, то очень повезло, что мне достался именно этот палаш. Инфразвук постепенно становится мощнее, мне самому уже неприятно, что есть зримое свидетельство роста могущества артефактного оружия. В описании было требование — «для увеличения могущества палаша нужно жертвовать». И я жертвовал с его помощью. Жертвовал людей. И буду ещё, обязательно.
Новый замах, удар приходится в ловко подставленное противником древко трезубца, после чего древко сломалось, а лезвие пошло дальше и впилось в краснокожую глотку, аккурат над слишком низким горжетом. Издалека прилетел дротик, попавший в левый наплечник, я забрал у трупа наполовину решетчатый щит, для чего пришлось отрубить покойнику руку, к которой он этот щит намертво привязал. Перехватываю щит и двумя короткими ударами освобождаю его от пут и обрубка, после чего вдеваю в скобы свою руку.
То, что решётчатый щит всё-таки имеет какой-то самобытный и глубинный смысл, было понятно изначально, но только при непосредственном использовании мне стало ясно, какой именно. Если левой его частью можно принимать стрелы или дротики, то в правой его части отлично застревают трезубцы и копья, потому что решётка сделана не из обычного кругляка, а из стального прута трапециевидной формы, что способствует проникновению наконечников, но препятствует их высвобождению. При должной сноровке, можно блокировать и выламывать из рук копья и мечи.
Ещё этот щит, сам по себе, весил где-то около двадцати килограмм, поэтому являлся весомым аргументом для атаки или контратаки — для этого штука оснащена острыми шипами, в совокупности формирующими перевёрнутую пятиконечную звезду. Печать Бафомета, если мне память не изменяет...
Пробиваться стало гораздо легче, щитом я разбивал морды, отталкивал самых наглых, а совсем охреневших накалывал на палаш. Жаль, что нет третьей руки, так бы ещё и кинжалом потыкивал, но чего нет — того нет.
— Мы к Аиду! — кричу я фаланге античных воинов.
Вместо лиц у них черепа, у кого-то мумифицированные лики, на костях лишь остатки плоти, а кто-то совсем рассохся и облип жутковатой на вид сероватой кожей — мумии, как в фильме с Брэнданом Фрейзером.
Экипировка классическая, античная, но изрядно потраханная временем и невзгодами: у кого-то истрёпанные линотораксы, (1) кто-то носит бронзовую или медную чешую, покрытую толстой оксидной плёнкой, а у кого-то лишь хламиды или короткие гиматии. Но есть индивиды в прогнивших бронзовых кирасах, с древнегреческими шлемами всех мастей, с вялыми и редкими гребнями или плюмажами. Вооружены тоже кто чем. У кого-то длинные сариссы, (2) у кого-то гоплитские копья, Думаю, у Аида есть кое-что получше, просто он бережёт элиту для по-настоящему ответственных сражений.
— Проходите, воины, — стукнул копьём по круглому щиту с лицом Медузы Горгоны мумифицированный гоплит.
Давно мёртвые воины расступились, пропуская нас с Шув на территорию, подконтрольную Аиду. Я обернулся и увидел, что над полчищами демонов высится Бия, с удовольствием откусывающая глотку крупному рогатому черту, панически сучащему копытцами. Параллельно, практически не глядя, Бия резала его соратников, тяжело калеча, но не убивая их. Берёт от жизни всё, экономит врагов, чтобы пир насилия и жестокости продолжался.
ebooksa