Пятый кодекс

– Давай! – Юра протянул руку за Катиной сумкой.

– Не дождёшься! – возмутилась девочка. – Ты свой портфель еле тащишь, а ещё эти книги.

Действительно, кроме портфеля со школьными учебниками, у Юры была авоська с книгами из школьной библиотеки и из магазина, который стоял неподалёку от школы.

– Ты сумасшедший, Юрка! – продолжала Катя. – Почему ты опять не завтракал? Собираешь деньги на очередную книжку?

– Ну да, – обыденно ответил мальчишка.

Он на самом деле был очень худым. Даже та форма, которую купили ему родители этим летом, висела на нём мешком. Из рукавов торчали тоненькие детские ручки. И это притом, что в ноябре ему должно было исполниться четырнадцать.

– Что ты сегодня себе купил?

– Справочник по латыни и толковый словарь испанского языка. Ах да… Еще логику.

– Логика-берлогика, – передразнила одноклассница. – Зачем она тебе?

– Просто так, – пожал плечами Юра, – интересно.

– Интересно! Вот я твоим родителям обязательно расскажу, что их сын тратит деньги не на еду, а на книги. – В голосе Кати слышались одновременно и раздражение, и жалость.

– А они знают.

Апрельские тополя забросали аллею жёлтыми серёжками. Уже тёплое солнышко и свежий ветерок извещали природу о наступлении самого красивого месяца в году. От такого весеннего подъёма в душе улыбались даже старики на лавочках, несмотря на тяжёлое время тридцатых. Наступающая весна скрашивала любое нищенское существование.

Они шли по аллее. Юра рассказывал Кате, активно жестикулируя:

– Кать! Ты даже себе не представляешь, что такое Мексика! Это большая страна с древними каменными постройками, горами и лесами, в которых полно ягуаров. Это кошка такая – ягуар. Пятнистая… И птицы всякие – большие, маленькие и обязательно красивые, разноцветные. А в реках водятся крокодилы.

Только рядом с Катей Юра, обычно хмурый и молчаливый, преображался, его глаза загорались, речь становилась витиеватой и жаркой. Казалось, он хочет ей рассказать всё. Всё, чем живёт, дышит и о чём не знает никто, кроме него.

– А ещё там очень интересные люди. Они едят такую пищу, что ты её есть не стала бы.

– Это почему же? – почти обиженно спросила Катя.

– Очень острая – один перец.

– Врёшь ты всё! – фыркнув, засмеялась девочка.