Камень. Книга 10

Уже в кузове квадроцикла, когда молодой человек двинулся вперед, Филипп, несмотря на вернувшуюся боль, с облегчением выдохнул, позволил себя быстро осмотреть и, не обращая внимания на возившихся со шприцами медиков, вслух проклял тот день, когда Виндзоры дали согласие на брак Изабеллы и Георга…

Первыми меня у шатров, естественно, встречали довольные Романовы. Обнявшись с ними со всеми, даже с бабкой, попал в объятия князя Пожарского, после которого меня перекрестил Святослав. С Прохором, Ванюшей, Владимиром Ивановичем, Алексеем Петровичем и всей нашей молодежью пообщаться не успел — ко мне уже спешили возбужденные царственные особы с наследниками, которые до этого ожидали в стороне.

— Алексей! — Улыбающийся король Франции распахнул объятия. — Дай я тебя поздравлю с такой убедительной победой! Ты сполна рассчитался за нашу общую обиду!

Обнимашки, впрочем, закончились довольно скоро — меня бесцеремонно развернули и продемонстрировали окружающим:

— Герой! — важно вещал Людовик. — Кроме того, герой, проявивший благородство и милосердие к врагу!

— Государь, — «засмущался» я, — не было там никакого благородства и милосердия, я просто выполнял приказ царственного деда… — И, воспользовавшись появившимся недоумением на лицах царственных особ, озвучил очередную дедовскую «заготовку»: — Так-то я бы Филиппа обязательно убил, за Ибицу он это вполне заслужил.

— Все равно герой! — нашелся Людовик и приобнял меня за плечи.

Царственные особы с наследниками продолжили дружно кивать и улыбаться, всем своим видом демонстрируя, что уж они-то в подобной ситуации тоже не стали бы сдерживаться, и я решил их «добить»:

— Государь, а что с обещанными черепами тех пятерых, напавших на нас в Сен-Тропе? Без них моя коллекция будет неполной.

Спрашивал я достаточно громко, и меня услышали все «заинтересованные» лица, в том числе и Романовы, стоявшие за моей спиной.

Под взглядами присутствующих продолжавший улыбаться король Франции ощутимо напрягся, прижал меня к себе еще сильнее и не очень естественно хохотнул:

— Все готово, Алексей, завтра тебе собирался вручать. Уверен, подарочная упаковка… презентов тебя не разочарует!

— Спасибо, государь! — я растянул рот в улыбке.

Среди напрягшихся представителей правящих родов наметилось движение, и вперед из второго ряда вышел дедушка Донни:

— Внучок, — американец был внешне серьезен, но моя чуйка свидетельствовала, что старик опять решил пошутить, — не мое дело лезть в твои личные увлечения… В конце концов, каждый волен сам определять, что ему коллекционировать: марки, там, машины, произведения искусства или женщин… Скажи мне одно: остальные экземпляры из твоей коллекции при жизни на плечах носили достойные враги?

— Более чем, дедушка Дон, — обозначил я поклон.

— Хвала Господу нашему! — С «облегчением» выдохнул он и перекрестился. — Может, и мне коллекционированием чего-то подобного заняться, а то скальпы мне изрядно приелись… — И без перехода: — Внучок, а я вообще-то разочарован исходом дуэли, и вам, Романовым, придется это изо всех сил исправлять!

— Дедушка Дон?! — я изобразил непонимание, а чуйка снова подсказывала, что сейчас последует очередная шутейка.

— Смотри сам, — старик нахмурился, — сначала мы с сыном планировали хорошенько отметить твою победу в Монако, а через несколько дней собирались отправиться в Мадрид на похороны Филиппа, тоже хорошенько погулять в нашей достойной компании, — он мотнул головой себе за спину. — Сейчас же, благодаря твоему благородству и милосердию, наш общий, — американец опять кивнул назад, — визит в Испанию отложился на неопределенный срок. Следовательно, Романовы должны устроить нам не один банкет, а целую развлекательную программу на Лазурном берегу. — Донни сначала подмигнул стоявшим за мной Романовым, а потом обернулся: — Братья, я прав?

Одобрительный гул был ему ответом.