Артефакт оборотней

Пробуждение было приятным: моя голова мягко, изредка покачиваясь, лежала на чём-то очень удобном, мягком, было тепло и очень уютно. Открыв глаза даже не сразу сообразила где я, а когда поняла, как-то нервно шарахнулась в сторону, тут же оглядев себя.

Мало того что я спала положив голову ему на грудь, так и его куртка сейчас лежала на моих коленях создавая дополнительное тепло.

– Извини, я случайно.– Пробормотала, протягивая куртку Максиму стараясь не смотреть на него, но взгляд, то и дело возвращался к его помрачневшему лицу.

– Опять шарахаешься от меня,– бросил он, забирая свою куртку и кидая её себе на колени.

– Я..

– Могла бы ещё поспать.

– Нет,– помотала головой. Хотела объяснить, что отшатнулась инстинктивно и дело совершенно не в нём, но взглянув в его глаза, где ясно читалось раздражение, не рискнула, струсила и отведя глаза выпалила:– мне нужно в туалет.

Мне не столько требовалось в уборную, как хотелось привести чувства и мысли в порядок и хоть несколько минут побыть в одиночестве.

Освежившись, вернулась обратно в уже более менее уравновешенном состоянии с успокоенным ритмом сердца, которое сорвалось в галоп стоило мне понять как я спала. Максим уже сидел что-то читая в своём планшете и я последовала его примеру – проведя время до посадки читая всё тот же нудный детектив.

Время между посадкой во Владивостоке и вылетом в Токио пролетело настолько быстро, что мы едва успели перекусить в одном из кафе аэропорта, как уже бегом мчались на посадку в самолёт. Максим, достав планшет, просидел уткнувшись в него весь полёт, только несколько раз отвлекаясь на проходящую стюардессу и спрашивая у меня хочу ли я поесть, кофе, чай и на заполнение каких-то бумаг, которые тоже отдал стюардессе.

Периодически кидая на него взгляды, порывалась заговорить с ним, благо и тема была подходящая: он ведь не успел рассказать про храм, но в итоге я так и не решилась, постоянно находя для себя отговорки. Когда уже вот-вот нашла подходящие слова, было поздно – объявили посадку.

Убрав планшет, Максим пристегнулся, молча наклонившись, проверил мой ремень и отвернулся. Только на выходе из аэропорта, поняла, как мне будет тяжело: языка ведь я не знала, поэтому всецело здесь буду зависеть от своего спутника. Встречающий нас мужчина, оглядел, словно сканируя и перебросившись несколькими фразами на английском языке с Максимом, забрал один мой чемодан у него и повёл на стоянку машин.

Примерно минут через двадцать мы уже мчались по улицам Токио, а я с изумлением, даже не стараясь скрывать интерес, вертела головой. Ведь посмотреть действительно было на что: огромные небоскрёбы, мерцающие плазменные экраны с рекламой, толпы людей спешащих по своим делам. С одной дороги мы сворачивали на другую, то поднимаясь спиралью вверх, и мчались по мосту, то резко съезжали под землю и продолжали путь там.

Через какое-то время мы выехали за центр города и начались обычные высотки, только необычность была в том, что ни один дом не был похож на другой: все постройки были разными и везде были насаждения: деревья, кусты декоративные, газончики. Устало потерев глаза, я просто откинулась на спинку сиденья, наблюдая за мелькающими постройками. Машина, остановившись около ворот и простояв буквально минуту перед медленно разъехавшимися в сторону створками, плавно проехала по дороге, огороженной с двух сторон деревьями.

Открыв передо мною дверь, водитель вежливо помог мне выйти. Я уже думала, что сейчас Максим начнёт доставать наш багаж, но нет, бросив: «Пошли», направился к входу в одноэтажное здание с большими зеркальными окнами во все стены. Прикрыв глаза, пару раз медленно вздохнула, с трудом сдерживая взметнувшееся волной раздражение, и пошла за ним. Бросил своё «пошли» как собаке, вынужденной бежать за хозяином.

Возле двери нас встретила, вышедшая навстречу, девушка в казалось бы деловом костюме, если бы не юбка – только едва, едва прикрывающая ягодицы.

Очаровательно улыбаясь Максиму, мазнув по мне беглым взглядом, провела в приёмную, и что-то говоря ему, видимо предложила подождать. Приходилось догадываться и, потому как Максим сел в одно из кресел, я скорее всего была права. Садиться не стала, а отошла к окну и отвернулась от разговаривающих.

Сказать что было неприятно, значит ничего не сказать. Максим что-то говорил девушке и в отражении оконного стекла я видела: как она присела рядом с ним, закинув ногу на ногу, касаясь носочком своей туфельки его ноги.

Он что-то отвечал ей и даже пару раз рассмеялся во время беседы, а я так и стояла около окна, не имея даже представления: зачем мы здесь и здесь это где? Только спрашивать я ни в коем случае не стала бы, только не после этого представления.

Когда на столе, стоявшего у противоположной стены, что-то запищало, девушка медленно поднялась и отошла к нему, нагнувшись так, что юбка, скорее всего, задралась ещё больше. Нажав на кнопку, выслушала громкий голос мужчины.