– С такими солдатами мы и впрямь будем в Тегеране! Твоя семья живет в хорошем доме?
– Достаточно хорошем, саиди…
Саддам нахмурился
– Семья такого героя должна жить в отличном доме. Твоей семье дадут хороший дом, предназначающийся для хороших членов партии! И позаботятся о том. чтобы они не испытывали нужды.
Саддам умел играть в такие игры. До сих пор вспоминали историю, когда он посещал госпиталь для раненых солдат и пришел в ярость, увидев условия их лечения. Об этом напечатали все партийные газеты – и никто не знал, что это был двойник.
Саддам повернулся к офицерам. чтобы что-то сказать – и в этот момент. его взгляд сфокусировался на чем-то вдали.
– А это что там такое? – спросил он, нахмурившись.
Вертолет – так и продолжал висеть в паутине тросов на кране. Президент покачал головой, подойдя ближе
– Ираку не хватает строительной техники – сказал он – а вы используете дорогой кран. для чего это?
Николай стоял во втором ряду – но его вытолкнули вперед, и он оказался лицом к лицу с повелителем Ирака.
– Это тренажер для отработки стрельбы с вертолета, рафик президент – сказал Николай по-арабски
Саддам – внимательно смотрел на стоящего перед ним человека. Молодой – не старше коммандос, которые здесь учатся. Скорее всего не иракец – возможно курд. Арабский не слишком хороший, и еще Саддам почувствовал мягкий. сирийский пришептывающий акцент – он остался от французов. Сам Саддам – не раз встречался с сирийскими товарищами из партии БААС и моментально улавливал этот акцент.
– Кто ты?
– Военный советник, лейтенант Зарубин рафик Раис.
Николай допускал еще одну ошибку – обращение «рафик» было допустимо только для членов партии БААС. причем достаточно высокопоставленных – чтобы подчеркнуть принадлежность к одной партии с главой государства. Смягчалось это тем, что он был советский. а советские все так обращались друг к другу.
Президент кивнул на кран
– Это ты придумал?
– Так точно.
Отвечая – он нарвался на убийственный взгляд замполита.