И тут мне стало спокойно. Еще не хорошо, но уже спокойно, потому что нашелся живой человек, принявший на себя весь груз ответственности за судьбу города. За твердым сидоровским «мы» стояла мощь огромного главка, и уже не было, не могло быть скидок на чью-то чужую волю или нерадивость. Что ж, уже немало…
Ж е н я: По газетам и справочникам мы представляли себе Надым чуть ли не раем. Город Солнца Томазо Кампанеллы. Добродетельный город Аль-Фараби. А тут выясняется, что даже не все газовики жильем обеспечены…
С и д о р о в: Неблагоустроенного жилья у нас сегодня приблизительно шестьдесят процентов. Строители сдают ежегодно до тридцати тысяч метров площади, однако систематически недовыполняют план. К тому же Надым растет слишком бурно, мы просто не успеваем.
Ж е н я: Медвежье будет эксплуатироваться еще лет тридцать, минимум. Следовательно, вы заинтересованы в создании собственного контингента специалистов. Можно удерживать деньгами. Но ведь не каждый целиком зависит от собственного кошелька? Наши запросы и требования растут не только в плане материальном. Человек ищет интересную работу, ему необходимы условия для отдыха, благоустроенное жилье…
С и д о р о в: Строительство прекращаться не будет. Сейчас у нас осталось на дообустройство города двести сорок миллионов рублей. Денежки есть. А так как большого роста населения в ближайшие годы не ожидается, процент нуждающихся в жилье будет приближаться к нулю. Второе направление — улучшить обслуживание. Заложили Дом культуры на пятьсот мест, спортивный комплекс. В районе Пангод был вахтовый поселок, стал рабочий, расширили там капитальное строительство, рабочий теперь может перевезти в Пангоды семью, а не вахтоваться из Надыма. Кроме того, по линии автоматизации производства, внедрения АСУ тоже наращиваем темпы, Эрик Семенович вам расскажет. А проблему с жильем нужно разрешать в корне для всего Севера. Вот мы добиваемся, чтобы в ближайшем будущем северянам разрешили строительство кооперативного жилья в центральных районах. Можно селиться в районах Харькова, Краснодара, Ставрополя, где есть месторождения. Мы, кроме денег, даем человеку специальность, высокую квалификацию, — здесь же передний край. Вот бы и поработал такой специалист экстракласса после Севера нашего еще и на Юге лет пятнадцать, всем бы польза была…
П и с а р е н к о: Это только один из возможных путей решения проблемы. Кооператив — это, конечно, хорошо. Но, с другой стороны, почему тот же самый харьковчанин получает квартиру бесплатно, а наш северянин должен пятнадцать лет на кооператив работать? Нужно просто строить для нас жилье — государственное, ведомственное — на Большой земле. Мы уже строим двухсотпятидесятиквартирный дом в Тюмени. Но распределять жилье будет сама Тюмень, так что мы больше двух десятков квартир не получим…
С и д о р о в: Кооператив быстрее и надежнее. Мы опросили людей. Из трех тысяч около восьмисот человек изъявили желание строить кооператив в Грозном. Сам я весной в Майкопе был, там пытался договориться. Так местные власти предложили мне привезти в Майкоп материалы, комплектовать строительное управление и строить самому. Но мы же Надым строим…
П и с а р е н к о: А с этого года нам фонды на жилье срезали. Наш дээска из шести готовых домов должен четыре Уренгою отдать. А развитие Надыма не остановишь. Газ добывать мы только еще начинаем…
Н и к о л а й: А что можно построить на те двести сорок миллионов, что сейчас остались на дообустройство?
С и д о р о в: Пятиэтажный дом стоит у нас около шестисот тысяч. То есть практически мы можем построить еще один такой город. К тому же министр обещал добавить. Спортшкола и дэка будут в восемьдесят втором году готовы. А к концу одиннадцатой пятилетки весь центр города отстроим. Вот тогда и приезжайте.
Ж е н я: А сейчас?..
В а л е р и й: Вот я работал в Норильске…
С и д о р о в: Понимаю, что вы хотите сказать. Но нам с Норильском пока не тягаться. Там во всем выше класс. Уровень, как говорится. Красиво! Но ведь там же сама промышленность как бы призывает к оседлости. А у нас люди летают на рабочие объекты за сто двадцать километров. Значит, вахтовый метод. Неделя тут — неделя там. Где больше привыкнет человек? В результате — текучесть. Постоянного населения единицы. Я имею в виду таких, кто здесь по десять-пятнадцать лет отработали. Про Кондратьева слыхали? Вообще один. Основная масса — процентов сорок — со стажем от пяти до десяти лет. А наибольшая текучесть в промежутке от года до трех. После трех наступает стабильность лет до восьми. После восьми резко на убыль…
В а л е р и й: А вот у нас в Норильске…
С и д о р о в: Норильску пятьдесят лет, Надыму — семь. Лет через двадцать у наших горожан средний стаж работы в Надыме будет пятнадцать лет, я уверен. Я ответил на ваш вопрос?
В а л е р и й: Ну что ж, посмотрим, как говорится, годков через двадцать интересно бы с вами встретиться…
И мне уже начинало казаться, что проблем в Надыме не существует. Во всяком случае, уже лет через несколько точно все будет тип-топ, как Валерий говорит. Но в это время Сидоров с грустным вздохом стал отвечать на вопрос Николая о роли месторождения в жизни местного населения. Он признал, что газовики портят пастбища, что в огромном хозяйстве газодобычи фактические хозяева этой земли места себе найти не могут, что тундра горит, а предложенная сибирскими учеными техника, специально разработанная для необъятных просторов тундры, дело далекого будущего.
— Вот вас, к примеру, кулаком не сшибешь, верно? А ребенка малого пальцем можно обидеть. У тундры здешней возраст младенческий, каких-нибудь десять тысяч лет. Вот она и не научилась еще от человека защищаться…
Тут я вспомнил полет с Российским и попросил уточнить перспективы вахтового метода.
Сидоров только вздохнул и покачал головой. Отвечал Писаренко: