— Да, — Митрополит Ладожский встал, довольный таким предложением, — как глава Орденской церкви, считаю возможным взять на себя обязанность сурово наказать оруженосца и послушника Кудрявцева. — он обвел зал долгим взглядом. Наступиоа напряженная тишина. — Уроком на будущее ему будет трехдневная епитимья.
За столами раздались откровенные смешки. Совет Магистров откровенно выкручивался из щекотливой ситуации. С одной стороны, нарушитель старинных обычаев Ордена наказывался. С другой стороны, ни сам Кудрявцев, ни появившиеся у него многочисленные сторонники, в том числе и среди Членов Советов не оскорблялись.
— Братья мои, — продолжил Митрополит Ладожский, — сегодня мы решили множество вопросов и потому, мне кажется, пора завершить Совет.
Он хотел сказать о завтрашней повестке, которую он, как временный председатель должен изложить, как дверь с треском распахнулась. В залу вбежал растрепанный Архиепископ Новодмитриевский:
— В столице нечисть!
Магистры и Митрополиты вскочили со своих мест. Блеснули мечи Магистров и не менее острые граненые посохи Митрополитов.
— Как нечисть? Откуда она там появилась? Откуда вы знаете? — посыпались со всех сторон возбужденные вопросы.
— Как вызнаете, я возвращался в свою резиденцию в столице, — перебивая находящихся в зале, не менее возбуждено заговорил Архиепископ. — Вдруг уже в столице меня останавливает мой слуга, случайно оказавшийся на улице, и сообщает, что в самом центре начались беспорядке. Он сообщил, что сам не видел, но вокруг все толковали о нечисти.
В зале притихли. Новость была плохой, такой плохой, что в нее совершенно не хотелось верить.
— Как это могло произойти? — дождавшись, когда все поутихло, спросил Митрополит Ладожский у Магистра Александра Низвольского, в чьих руках, помимо всего прочего, был столичная стража.
Магистр в удивлении развел руки.
— Конечно, в последние дни стража была уменьшена, но все же не настолько, чтобы твари так легко могли ее пройти и проникнуть сквозь столичные укрепления. Сегодня утром я сам объехал все шесть ворот. Охрана была в порядке.
Совет ему не очень-то поверил. Александр Низвольский был больше политиком, чем воином и возведен в сан Магистра покойным Гроссмейстером скорее по настоятельной просьбе столичного духовенства, чем за воинские заслуги. К тому же он был откровенно трусоват, но четко держался за рясу Архиепископа Новодмитриевского и мог чувствовать себя в Совете уверенно.
— Господа Совет! — Митрополит Ладожский встал и громко заговорил, забивая доносящиеся со всех концов зала звуки: — Предлагаю отправить Магистра Александра в столицу с нашим последним резервом — центурией Совета Магистров. Нечисть надо обязательно выбить из Новодмитриева.
Дождавшись одобрительного гула, Митрополит обратился к Магистру:
— Магистр Александр, вам надо срочно отправится в столицу.
Тот кивнул и решительно вышел из залы заседаний, пряча обеспокоенный взгляд.
Митрополит вздохнул. Александр был никудышным воином и оставалось надеяться, что нечисть будет выбита усилиями рыцарями центурии Совета. И может быть, им поможет Игорь Кудрявцев. Где-то же он находится в столице?
— Теперь нам надо подумать, откуда нам взять дополнительные войска, — Митрополит остановился, пытаясь сформулировать мысль как можно мягче. — Я не военный, и потому не буду настаивать на своем, но прошу продумать над следующим: — надо перевести войска из малых крепостей и собрать их в кулак. Это даст нам не меньше десяти когорт — одного легиона. Крепости же придется сдать. И второе — надо пустить в центурии простонародье хотя бы в виде легкой пехоты.
Зал затих. Если бы эти крамольные мысли произнес не нынешний глава Совета, его бы арестовали и казнили. Митрополит одним махом отдавал нечисти больше половины оставшейся у Ордена земли и нарушал один из главных постулатов — держать оружие и служить в центурии может только дворянин.
ebooksa