Застывший шедевр

– Нет, – отрезала Эрика. – Разложившийся труп нашли в заброшенном бункере, который местные жители решили отреставрировать.

Она протянула ему снимки с места преступления. Пока Бирк их внимательно рассматривал, в фургоне стояла тишина.

– Мы обыскали все окрестности. Недалеко от бункера два озера, в одном из них нашли затопленную машину Мюллера, – продолжила она, когда Бирк вернул ей фотографии, – и вот что странно, багажник его «Вольво» был заварен.

– Хм… – глаза Бирка блеснули от догадки, – видимо, так он перевозил своих жертв.

– В машине тела мы не обнаружили, но ты прав, так он перевозил похищенных жертв. Багажник был оснащен дополнительной звукоизоляцией, и мы нашли кислородный баллон с маской.

– Значит, после выхода из тюрьмы он взялся за старое. Похитил ребенка и поместил в багажник. Кто-то узнал об этом, извлек жертву, утопил машину и убил педофила, – резюмировал Бирк. – И раз я здесь, значит, ты опросила всех родственников пострадавших…

– За неделю до исчезновения Мюллера в полицию анонимно прислали вот эти снимки, – прервала его повествование Эрика и протянула Бирку вторую пачку фотографий, на которой была запечатлена девочка лет восьми. На одном из снимков было отчетливо видно, как Мюллер следит за девочкой в парке. – Кто-то вел наблюдение за Мюллером и знал, что он вышел на охоту. Мы установили, что на снимке Марта Шульц. Связались с ее родителями, те, конечно, сразу все отрицали, но мы нажали, и отец рассказал, что как только похитили его дочь, ему на мобильный был сделан странный звонок. Некто назвался Линчевателем, сказал, что знает, кто похитил девочку, и готов вернуть ее родителям, но взамен потребовал согласие отца на экзекуцию.

– То есть он признался, что хочет его убить? – уточнил Бирк.

– Да. В тот момент родители были в такой панике и отчаянии, что, не задумываясь, согласились, лишь бы увидеть дочь. Они просили только об одном – чтобы она не пострадала.

– Интересно-интересно, – задумчиво пробормотал Бирк, поставил перед собой трость и положил руки на серебряный набалдашник в виде черепа, – с таким я еще никогда не сталкивался. Линчеватель, значит…

– За ним ведет охоту Интерпол. В Германии его знают как активиста, борющегося за ужесточение мер наказания для педофилов, вплоть до смертной казни. Его «подвиги» пресса освещает уже больше пяти лет. Почерк убийцы – сотни порезов по всему телу. Оставляет жертв в местах, где грызуны или хищники легко заканчивают за него дело. Многие умерли от обезвоживания.

– О каком количестве жертв идет речь?

– Десятки… в разных странах… – послышался голос, из темноты на свет вынырнуло худощавое лицо рыжеволосого мужчины примерно сорока лет. – Такой масштаб невозможно осилить одному. Мы думаем, Линчеватель не одиночка, у него есть сообщники.

Бирк потер подбородок, вспоминая отрывки статей криминальной хроники. До сих пор он полагал, что полиция сама скармливает газетам подобную чушь, лишь бы не расписываться в собственном бессилии.

– Итак, мы медленно подошли к вопросу: при чем тут моя ДНК.

– ДНК обнаружили на ноже, который лежал при входе в бункер. Нож был запакован в целлофановый пакет.

– А раньше Линчеватель оставлял орудие убийства с ДНК на месте преступления? – уточнил Бирк, глядя Эрике в глаза.

– Нет, – выпалил за нее худощавый мужчина.

Она показала фото, на котором был заснят нож в пакете.

– Странное отступление от правил. Зачем ему оставлять нож?