Жакмен Эрод продолжал свою речь. Как мы уже упоминали, он слыл в общем неплохим человеком, и, при всех своих кастовых или личных разногласиях с мессом Летьери, он, доктор Жакмен Эрод, искренне предлагал ему ту духовную и даже материальную помощь, которую был в силах оказать.
Если месс Летьери настолько разорился, что не может с выгодою для себя войти в какое-либо коммерческое предприятие, русское или американское, почему бы ему не сделаться чиновником и не поступить на приличную платную должность? Это благородное поприще, и высокочтимый отец готов похлопотать за месса Летьери. На Джерсее как раз пустует место депутата-виконта. Месс Летьери пользуется любовью и уважением, и его преподобие Эрод, декан Гернсея и наместник епископа, добьется для месса Летьери должности депутата-виконта Джерсея. Это очень важный пост: месс Летьери будет присутствовать как представитель ее королевского величества при разбирательствах тяжб, на прениях в суде и при исполнении приговоров.
Летьери пристально посмотрел на доктора Эрода.
— Я не любитель виселиц, — сказал он.
Доктор Эрод, до сих пор говоривший ровным, спокойным тоном, возвысил голос и заговорил строго:
— Месс Летьери! Смертная казнь — установление господне. Бог вложил в руки человека карающий меч. В Писании сказано: «Око за око, зуб за зуб».
Эбенезер незаметно придвинул свой стул к стулу Жакмена Эрода и сказал так, чтобы услышал только он один:
— То, что говорит этот человек, внушено ему.
— Кем внушено? Чем? — спросил так же тихо доктор Жакмен Эрод.
Эбенезер ответил чуть слышно:
— Совестью.
Эрод порылся в кармане, извлек пухлый томик в восемнадцатую долю листа в кожаном переплете с застежками, положил его на стол и громко сказал:
— Вот она — совесть!
То была Библия.
Потом доктор Эрод смягчился. Ему хотелось лишь одного: быть полезным мессу Летьери, которого он весьма уважает. Право и долг пастыря — давать советы, а месс Летьери волен поступать по-своему.
Но месс Летъери вновь погрузился в свои мрачные мысли и уже не слушал. Дерюшетта, сидевшая подле него, тоже задумалась и не поднимала глаз, внося в беседу, и без того малооживленную, некоторое стеснение, как всегда бывает, когда кто-нибудь из присутствующих не участвует в общем разговоре. Молчаливый свидетель почему-то тяготит нас. Впрочем, доктор Эрод, казалось, не чувствовал этого.
Летьери не отвечал, поэтому доктор Эрод пустился в» рассуждения. Совет исходит от человека, а внушение — от бога. В совете священника — внушение свыше. Следует руководствоваться советами, отвергать их опасно. Сохоф был одержим одиннадцатью бесами за то, что презрел увещания Нафанаила. Тибурий был поражен проказой за то, что выгнал из своего дома апостола Андрея. Вариисус, хоть и был волхвом, ослеп, ибо насмехался над словами апостола Павла. Эльксай и его сестры Марта и Мартена и по сию пору мучаются в аду за то, что пренебрегли предостережением Валенциана, который доказывал им — это было ясно как день, — что их Иисус Христос, ростом в тридцать восемь миль, был демоном. Оолибама, которую звали также Юдифью, слушалась советов. Рувим и Фениил внимали внушениям свыше, на что указывают даже имена их: Рувим означает «сын созерцания», Фениил — «лик господень». Месс Летьери ударил кулаком по столу и воскликнул:
— Черт возьми, я сам виноват!
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Жакмен Эрод.
— Хочу сказать, что я сам виноват.
ebooksa