Тевье-молочник

– Причина, – говорит он, – в том, что браки нынче дома не заключаются.

– Где же, – спрашиваю, – они нынче заключаются?

– Где-то там, за границей…

– А как же быть, – говорю, – такому человеку, как я, у которого и дедушкина бабушка там не бывала?

– Для вас, – отвечает он и протягивает мне табакерку, – для вас, реб Тевье, у меня имеется товарец здесь, на месте…

– А именно?

– Вдова, – отвечает он, – без детей, полтораста рублей приданого, служила кухаркой в лучших домах…

Гляжу я на него и спрашиваю:

– Реб Эфраим, вы кому это сватаете?

– Кому же, – говорит, – как не вам?

– Тьфу, пропасть! Сдурели вы, что ли? – отвечаю я, угощаю лошаденку кнутом и хочу ехать дальше.

Тогда Эфраим говорит:

– Извините меня, реб Тевье, если я вас обидел. Скажите, а кого же вы имели в виду?

– Кого же, – говорю, – иметь мне в виду, как не мою младшую?

Тут он даже подпрыгнул и хлопнул себя по лбу:

– Погодите-ка! Вот хорошо, что напомнили мне, реб Тевье, дай вам бог долгие годы!

– Аминь! – отвечаю. – Желаю и вам до пришествия мессии дожить. Но с чего это на вас такая радость напала?

– Хорошо! – восклицает он. – Замечательно! Лучше некуда!

– Да в чем же дело?

– У меня, – говорит, – для вашей младшенькой есть на примете нечто исключительное, счастье, главный выигрыш, богач, денежный мешок, миллионщик, Бродский. Сам он подрядчик и звать его Педоцур!