Сам выбираю Вике нормальный обед и делаю заказ. Она опять пыхтит, надувает щечки. Милашка и прелесть. Заводит меня своим невинным видом. Но пока хищник внутри меня заснул.
– Ну так, Викуся, расскажи-ка мне одну вещь.
– Какую? – девочка наконец-то выглядит расслабленной, лишь удивленно поглядывает по сторонам.
– Кто так сильно тебя ранил, что ты закрыла сердечко на сотню замков?
Малышка бледнеет и сглатывает. Значит, я попал в точку.
– Какая вам разница? – голосок меняется, становится стальным.
Хищница проснулась. И она будет защищаться. Значит, я оказался прав.
– Открыла кому-то сердце, а он туда плюнул? – слегка надавливаю.
– Не надо, пожалуйста… – она обнимает себя руками, дрожит, – это не ваше дело!
– Хорошо, – почву я прощупал, так что можно пока успокоиться, – я не полезу к тебе в душу.
– Вы уже это сделали…
– Но ты не пускаешь.
– И не нужно.
– Как скажешь, малыш.
Тем временем нам приносят еду. Во мне просыпается новое желание. Защитить, обогреть, накормить эту девочку. Но её сердце покрыто стальными шипами. И пока она не готова впустить, по крайней мере меня.
– А если бы это был Раенский? – спрашиваю, когда мы управляемся с едой.
– В смысле?
Румянец на щеках девушки говорит мне, что я снова попал в точку.
– Если бы он спросил тебя о том же, о чём и я? Ему бы рассказала?
Вика молчит и стремительно краснеет. Опять попал в точку