Бывшие в прошлом

22
18
20
22
24
26
28
30

— Женя, хочу, чтобы ты правильно понимала меня. Я не отказываюсь от своих слов и готов, ради тебя и Кости на многое. Вы стали мне очень дороги за это время, и я не имею права оставлять вас в беде. Я буду рядом при любом твоём решении. Все прошлые разногласия и непонимания — детский лепет, и не имеют никакого значения…

— Слава, — прервала я его тираду. — Я безумно устала. Устала от этих условий, ультиматумов и договорённостей. Я тоже женщина и хочу хоть немного счастья… Скажи, — чувствуя бурю эмоций внутри себя, привстала и коснувшись его лица, заглянула в малахит глаз. — В твоём предложении есть хоть маленькая крупица твоего желания? Хоть самая малость истинных чувств к девушке, что собрался "помогать" таким методом? Без всей этой гадкой жертвенности и чувства долга.

Слава сглотнул, бегая взором по моему лицу.,

— Это настолько важно? — неуверенно спросил он.

Горько улыбнулась, отпуская его лик, и медленно помотала головой:

— Не очень… Только самую малость, чтобы почувствовать себя крохотной принцессой, которую тоже можно любить и которой так же позволено быть счастливой.

Слава опустил взгляд и мягко заключил мои ладони в свои.

— Это не крупица, Женя… Я мечтаю о тебе с той самой секунды, когда ты поцеловала меня. Я жалел, что в тот день на тебе было синее платье, а не белое. Ревную, как пацан, когда ты смотришь на Вольных, готов разрушить полмира, представляя вас вместе. Это настоящая одержимость, Женя, если не любовь. Я хочу тебя, хочу сделать своей женой, быть рядом, защищать от любого дуновения ветра… Безумно хочу, но боюсь, что это только моё желание, а ты всегда будешь любить другого.

Я не ждала его заверений или убеждений в чём-то, но столь громкий порыв, слова и эмоции вдруг наполнили сердце чем-то тёплым, искренним и свободным. Осторожно коснулась ладонью его щеки и нежно улыбнулась.

— Спроси меня, — попросила я. — Спроси сейчас. Спроси без давления и страхов. Не потому что надо, а потому что так хочется. Только я и ты…

Малахит глаз начал светлеть, словно тёмные тучи расступились, обнажая свету бирюзовое море.

— Женя… Ты станешь моей женой? — дрогнувшим голос выпалил он, и губы мужчины слегка задрожали от ожидания.

— Да, — молвила в ответ, боря шквал эмоций в груди. — Я стану твоей женой…

Мужчина взирал сначала чуть шокировано, не веря своим ушам, а после счастливо захохотал, подхватив меня на руки. Закружил по гостиной, жарко прильнув к моим губам. Улыбалась ему в ответ, позволяя осыпать поцелуями.

— Я люблю тебя, Евгения Викторовна… До чёртиков люблю! — сказал так свободно и не таясь он, а я в ответ проглотила язык, поняв, что столь высокие слова обжигают моё горло.

Заполнила всё поцелуем и объятиями. Я смогу! Рано или поздно смогу! Потому что есть за что! Есть ради чего! Верю, что этот мужчина сможет оживить камень, что давно перестал быть похожим на сердце. Пожалуйста, Господи, не дай ошибиться и в этот раз.

ЛЕВ

Такого потока убийственной информации не испытывал очень давно. Сначала похищение сына, и не кем-либо, а его дедом, с которым тягаться не только нам не под силу, но и чересчур опасно. Арских хоть и слыл уважаемым человеком в светских кругах, но буквально все понимали, каким образом он достиг своих высот. Ощущал себя никчёмным щенком, стоя в кабинете этого жестокого человека, однако страх за сына пробудил силу, которую тут же так жестоко и беспощадно подмяли, превратив в кровь на дорогом ковре.

— Лёва, — Женя в ужасе подлетела ко мне, и я впервые за эти дни ощутил на себе её ласковые и заботливые руки. Девушка нежно касалась моего лица и заботливо помогала остановить кровотечение. Даже возжелал, чтобы все ушли отсюда, оставив нас наедине.

Однако, дальнейший разговор шурина и деда моего сына привёл к панике, протесту и просто к внезапно разошедшимся краям чудовищной раны. Невеста?! Какая к чёрту она тебе невеста?! Совсем охренел?! Нет! Нет! Нет! Не она! Ни для тебя! Не сейчас! Я не готов это видеть! Не готов чувствовать! Не готов принять! Сердце билось зайцем, как у несмышлёныша, что остался вдруг брошен посреди незнакомой улицы в огромном мегаполисе. Раньше она была не моей, потому что сам воротил нос, воспитывал, наказывал так, гордился непонятно чем, а сейчас вдруг всё так резко и бесповоротно ушло из-под контроля. Блядь! Я даже и в мыслях никогда не мог предположить, что она может стать ещё чьей-то судьбой, кроме меня. Просто априори считал сей факт невозможным. Если что-то и было, то несерьёзно. Позлить меня или досадить. Но теперь… Теперь от её решения зависела жизнь моего сына и моя окончательная смерть. Нет! Я не выдержу. Не переболею. Не свыкнусь.