— Охрана! Охрана! Помогите! В здании террористы! Бросай, скотина… Охрана! Сюда!
Алик, лишённый воздуха, уже посинел под её массой, но продолжал бороться за своё оставшееся имущество.
Пораженный данной сценой не сразу увидел появление Жени.
— Боже мой! Тоня, отпусти его! — закричала девушка и бросилась к дерущимся.
— У него оружие! Бандит! — грозно вопила толстушка.
— Это протез! Слезь с него!
Неизвестная мне Тоня замерла и, наконец трезво посмотрела на вещь, за которую так рьяно боролась. Затуманенный эмоциями взор просветлел, и толстушка мгновенно выпустила из хватки предмет. Не ждавший резкой свободы, Алик инертно влепил себе протезом по лбу.
— Твою, — заскулил бедолага.
Антонина тяжело вскочила на ноги, позволив дышать своему оппоненту в полную силу. Наумов испустил изнутри нечленораздельный звук и, сжавшись в клубок, перекатился на бок, обнимая остатки своей собственности.
— Можешь встать? — попытался помочь адвокату и осмотреть на наличие побоев, слыша краем уха, как моя ассистентка сурово шипит на толстушку, а та виновато оправдывается.
— Что на тебя нашло?
— Мне показалось, что у него оружие. Время-то неспокойное. Мало ли. Да и ещё в такую рань…
— По-твоему охрана внизу сидит для чего?
— Ага, сидит она… Даже ухом не повели, когда я пришла, — возмущенно парировала Тоня.
— Поэтому вы решили обезвредить «опасного» преступника самостоятельно? — уточнил я, с трудом сдерживая улыбку — ситуация фартовая и до невозможности забавная.
— Ну да… Он же щуплый, как не знаю что, а я женщина добротная. Справилась бы, — без смущения пожала она плечами, кивнув на несчастного Наумова.
Наш адвокат, похоже, в конец расстроился и на четвереньках пополз прочь из приёмной. Поспешил за ним и настойчиво поднял на оставшуюся ногу, позволяя опереться на себя.
— Тих, кажется, у меня ушиб внутренних органов, — поморщился он, прислушиваясь к себе.
— Извинись, — Женя ткнула толстушку в бок. — Это твои начальники!
— Я между прочим защищала их.