Старший наряда сделал вид, что не расслышал, развернулся к офицеру и сухо доложил:
– Экипажу «семерки» приказано немедленно прибыть в штаб, в отдел военных дознавателей.
– Ну и на черта мы им понадобились?
– Опознание. Туда все экипажи собирают. Пленная будет смотреть, кто ее подобрал, там какая-то непонятная история.
– Вот и проявляй гуманизм, – растерянно моргнул стрелок. – Трибунал подкрался незаметно…
Под охраной полицейских они молча прошагали в командный сектор. Подождали своей очереди. И шагнули на дорогу к трибуналу…
Лючия Овехуна оказалась стройной высокой особой, что раньше под скафандром как-то не различалось. На гордо приподнятых плечиках – синие лейтенантские погоны, необычно высокое звание для пилота даже у европейцев. Черные глаза смотрят отстраненно и высокомерно.
– Эти? – словно издалека донесся голос дознавателя. – Mirar.
Девушка подошла. Внимательно оглядела. Прочитала опознаватели. Встретилась взглядом со стрелком. И отвела глаза.
– Но.
Офицер не запомнил, как вышел из комнаты дознавателей. Вроде только что умирал от страха там – и вот уже в коридоре, и даже не в штабном секторе, а очень далеко от него, и почему-то экипаж стоит, преграждая путь.
– Товарищ лейтенант, – четко сказал командир. – Разрешите принять вас в экипаж истребителя «Черт», опознавательный номер семь, для дальнейшего прохождения службы. Старшина Буревой. Борис.
– Сержант Огневой. Олег.
– Сержант Стрежевой. Сергей.
Офицер задумчиво оглядел их. Достал пистолет, крутнул и убрал обратно. И резко кинул ладонь к шлему:
– Лейтенант «кэптэн Джонс». Георгий.
В истории становления новой веры женщины сыграли исключительную роль. В двадцатом веке удивились бы – ну а как без женщин? В двадцать третьем точно знают, что без женщин – запросто. Не могу предугадать, какое место займут женщины в двадцать пятом. Но думаю, что уйдут со сцены истории. Очень уж нестабильна их психика. Как, впрочем, и у мужчин. Думаю, мужчины уйдут тоже. Уже сейчас, в двадцать третьем, более трети человеческого сообщества составляют андрогины – это по самым субъективным подсчетам. На самом деле – их абсолютное большинство. Процесс пошел еще в двадцать первом, и стремительно пошел. В первой четверти двадцать первого деление на мужчин и женщин почти исчезло – психологически, разумеется. Мало кто это заметил и правильно оценил, но я жил тогда, я – знаю. А физического однообразия удалось добиться в самом начале двадцать второго, за счет достижений в пограничных областях генетики, как принято скромно именовать сейчас евгенику. И ходят в двадцать третьем по Земле, а чаще ездят, подтянутые спортивные девушки с крепкими плечами и маленькой грудью, а рядом с ними – гибкие стройные юноши примерно того же формата. И кто есть кто – лишь от одежды зависит да имени. Впрочем, имена на Земле сейчас модно брать из тех языков, где дефиниция рода не выражена – а одежду менять в зависимости от ситуации. Вот Мишель, например – милое имя, и подходит любому. И всех землян вектор развития в целом устраивает. Огромное количество симпатичных девушек вокруг, и уже нельзя злопыхать, что кто-то добился успеха благодаря красивым глазкам, то есть ножкам, то есть… Хочешь – добивайся и ты, в чем проблема? Надевай шорт-флай, и грудью вперед. Грудь для этого любую сделают, не вопрос – да и все остальное не вопрос, всего лишь деньги.
Почему в космосе осталось деление на мужчин и женщин, бог его знает. Бог – и я. По той же самой причине, почему в двадцатом веке существовал золотой миллиард – и прочий нищий мир. Андрогинность – довольно дорогая опция, рожденным в космосе не положена. Конечно, прослойка высшего руководства и топ-менеджеров могла себе позволить и не такое, но… им не требовалось, ибо было. Высшее руководство и топ-менеджеры в абсолютном большинстве родились не в космосе, имели семьи на Земле, всеми своими помыслами были там, в космосе просто работали и по полгода проводили внизу в отпусках. А рожденные в космосе на Земле не бывали, ибо не по карману, жили аскетично в своих пещерных модулях либо на кораблях космофлота и делились на мужчин и женщин. И в этом заключалась небывалая удача для России, потому что без женщин новая вера не состоялась бы. Я жил тогда, я видел.
Шаг четвертый
Мирно светились над «космодромом» потолочные панели, разбрасывали зайчики по зеркальным куполам «Чертей». Под «семеркой» копалась бригада техников, неторопливо звякала, хлопала и шуршала. Стрелок сидел на диске, свесив ноги, и поучал старшего техника. Кэп под руководством Буревого осваивал правильную, то есть быструю, работу с разовыми комплексами сопровождения целей. Пилот валялся в пыли под хордами распределенного двигателя, менял расходники. Вдалеке руководство матки осматривало технику прибывшей эскадры усиления, основное внимание уделяя не вооружению, а пилотессам в кокетливо приталенных комбезах, и особенно на голо любимых видеомиров, разбросанных по комбезам тут и там, в надежде найти общую тему и познакомиться поближе, может, в том же видеомире, может, чем Даждь-бог не шутит, лежа в не очень целомудренном коконе полной вирт-реальности «Эрато»… На собственную эскадру у них внимания уже не оставалось, что было очень хорошо.
ebooksa