Фырдуз объяснял это Тревдохраду торопливо, пытаясь поднять упрямого цверга. Тот оказался жутко твердолобым.
— Я Тревдохрад Оркручигетхсторец, сын Брастомгруда, сына Дракметрага, — цедил сквозь зубы бородач. — Работа в шахте — благородное дело, но я не стану работать на врага!
— Гордый, да? — вздохнул Фырдуз. — Здесь тебе лучше проглотить гордость. Хобиям не нужны те, кто не работает. Ты либо машешь киркой, либо лежишь в отвале — выбор за тобой.
— Все мое естество восстает против того, чтобы трудиться бесплатно, — угрюмо пожаловался цверг. — Мои предки плюнули бы мне в бороду, если б узнали, что я опустился до такого.
— Извини, здесь мы работаем не ради денег.
— А ради чего тогда?
— Ради того, чтоб нас не мудохали. Тебе лучше это запомнить.
Тревдохрад смерил Фырдуза хмурым взглядом. Насколько уж он мог его разглядеть.
Хотя после завтрака цверг стал ориентироваться лучше. В начале смены ему выдали каску, кирку и медальон-светильник. Самый простой и дешевый — в плоском слюдяном пузырьке плавали личинки свечного жука. Их мерцания едва хватало, чтобы разгонять мрак на длину руки, но все лучше, чем во тьме.
— Кормить не забывай, — проскрипел каптерный хобий. — Плесень со стен им шкрябай. Если окуклятся или сдохнут — принесешь мне, другой выдам. Но если сдохнут — еще и палок получишь. Понял?
Тревдохрад угрюмо молчал. Каптерный хобий схватил его за локоть когтищами, сунул рыльце почти в бороду и прошипел:
— Понял?!
— Он понял, тархан, понял, — торопливо сунулся Фырдуз. — Новенький он, неотесанный.
— Понял — так и иди, — фыркнул хобий.
По-прежнему мрачный и надутый, работал Тревдохрад, однако, усердно. Видимо, просто не умел филонить, как любой нормальный лагерник. Кобольды трудились в полную силу, только если близко стоял кто из хобиев — эти сразу слышат, что кирка ходит медленней.
Когда же слепых надзирателей вблизи нет, силы лучше поберечь. Чего ради жилы-то рвать, зачем? Чтоб добыть кротам больше руды, чтоб они наварили еще мифрила для новой войны? Кобольдаланд уже под ними, дальше кто — Кободард?
— Как думаешь, полезут кроты к медведям? — спросил Фырдуз вполголоса у цверга.
— Да, — коротко ответил тот. — И уже вот-вот. А сразу после — к нам, в Яминию.
— Думаешь?
— Знаю, — болезненно поморщился Тревдохрад.